«Это уже не акция устрашения, это уже возмездие». Что каждый может почерпнуть из дела ФБК

Адвокат Московской областной палаты Алхас Абгаджава известен своим многолетним сотрудничеством с Благотворительным фондом помощи заключенным и их семьям «Русь сидящая», в числе подопечных которого — многие обвиняемые и осужденные по экономическим статьям. По просьбе журнала «Деньги» Абгаджава прокомментировал уголовные дела против Фонда по борьбе с коррупцией и его сотрудников, которые Следственный комитет завел 3 августа. Следствие вменяет ФБК отмывание 1 млрд рублей. По информации РБК, дело ведет старший следователь по особо важным делам при председателе Следственного комитета (СК) Александр Лавров, который также руководил следственными действиями по делу «Седьмой студии» Кирилла Серебренникова. По мнению Агбаджавы, у этих и других дел последних лет много общего.

Что не так с обвинением ФБК в отмывании денег

То, что под «отмыванием» понимают наши западные коллеги, и что понимают у нас, — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. В сумасшедшем российском правоохранительном мире отмывание сегодня — это всего лишь приставка, дополнительный вагончик к экономическим делам. Существует такое юридическое понятие, как «предикатное преступление». Имеется в виду, что преступление в виде отмывания невозможно без предикатного преступления получения этих денег. Это может быть наркотрафик, проституция, продажа оружия. Но у нас в стране такие дела, как серьёзный наркотрафик или серьёзная продажа оружия, не расследуются и даже не признаются — этим занимаются вполне себе благородные мужи, которых мы видим по телевизору. Поэтому в России отмывание пришивают ко всем предпринимательским статьям, как-то: мошенничество, присвоение, растрата и так далее.

У меня есть предположение, почему к делу против ФБК пришили именно отмывание денег. Мы в «Руси Сидящей» с такими вещами сталкивались и знаем, как система умеет ломать и как достигаются всевозможные соглашения. Для этого нужно найти неких ребят, которые действительно посылали деньги Навальному, либо — как говорится, «если не было истории, то почему бы её не придумать», — заранее подготовить неких людей, которые закинут ФБК деньги, а потом дадут показания, что они эти деньги получили каким-либо незаконным путём. Будь то растрата в банке или преднамеренное банкротство. «Да, я украл сто миллионов, нахожусь в Лондоне, у меня всё хорошо, но я решил помочь Навальному, потому что он свергнет режим — и тогда я смогу вернуться». Красиво, согласитесь? Боюсь, что здесь используется такая история.

Наверняка есть какие-нибудь люди, которые уже отбывают наказание или находятся в розыске и которым хочется избавиться от висящего на них уголовного дела. Или же им делают предложение, от которого они не могут отказаться.

В 174-й статье УК, по которой могут обвинить Навального и сотрудников ФБК, говорится об использовании денег, заведомо для вас полученные преступным путём. Доказать это практически невозможно! Это всё равно, что меня, адвоката, обвинить в том, что я с помощью своих гонораров отмываю грязные деньги — я же защищаю разных людей, в этом заключается моя работа. Чушь несусветная! Но могу предположить, что следствие по делу ФБК будет утверждать именно это: раз человек находился, допустим, в розыске, отбывает наказание, или ещё лучше, уже отбыл его, то все деньги, которые у него гипотетически есть или могли быть — это деньги, которые он украл. А раз он эти деньги украл, то всё, что он там отправил Навальному, это сразу грязные деньги, — и вот вам, пожалуйста, отмывание.

Можно ли по такой же схеме обвинить не только ФБК

Разумеется, теоретически это можно сделать с кем угодно. Вспомним дело «Кировлеса» против того же Навального, когда поднялся шум, и люди узнали, что оказывается, можно после продажи любого товара можно заявить, что вы его продали дешевле, чем он стоит по версии следствия — и на этом основании привлечь людей за мошенничество. Это был культурный шок. То, что сейчас обкатают на ФБК, смогут применить к любому благотворительному фонду. Маркер только один — то, что вы идёте против режима.

С биткоинами [как написал сотрудник ФБК Леонид Волков на своей странице в фейсбуке, часть донаторов делала пожертвования фонду биткоинами] всё как раз сложнее — здесь донаторов отследить невозможно, поэтому с ними связываться никто не будет. Но биткоин вещь достаточно штучная, и мало кто ими пользуется — здесь следствию сложно будет что-либо доказать. А вот с обычными жертвователями можно будет поработать, почему бы и нет. Самое главное не в этих деталях, а в том, что у нас сейчас судебная система находится в такой точке, когда закон и право никого не волнуют. Дело должно быть просто оформлено в суде.

Как жить после блокировки счета по обвинению в отмывании

По своему опыту могу сказать: если человеку предъявляют политически мотивированное обвинение и объявляют в розыск через Интерпол, в нормальной цивилизованной стране есть шанс доказать свою правоту, пройдя все юридические процедуры. Но когда информация о розыске или обвинении попадает клеркам западных банков, они рассуждают так: есть решение правоохранительного органа — зачем же нам изобретать велосипед? Поэтому это, конечно, риски.

Адвокат Алхас Абгаджава. Фото: facebook.com

личный архив

Что же касается наших банков, они в случае даже просто странно выглядящей операции лучше поставят фирму в «чёрный список», чем пропустят эту транзакцию. То есть, они действуют превентивно, перестраховываясь. Знаю многих людей, у которых счета в российских банках были заблокированы из-за потенциальных проблем даже не у них самих, а у их контрагентов. С точки зрения таких российских банков, подозрительной является, например, недавно открытая компания или такая, у которой несколько месяцев ничего не проходило по счетам — это попадает в их так называемые «профили рисков». Банк сразу подозревает, что у вас в контрагентах фирма-однодневка — и блокирует счета вам. Чтобы их разблокировать, вам нужно представить массу документов. А теперь представьте, что в банк приходит информация о подозрениях в отмывании денег, или, не дай бог, в финансировании или оправдании терроризма. Это очень серьёзно.

Посмотрите на свежую историю с псковской журналисткой [Светланой Прокопьевой], которую обвиняют в оправдании терроризма. Она говорила о молодом человеке, взорвавшем себя в приёмной архангельского ФСБ, и высказала предположение о том, что власть своим поведением может провоцировать такие инциденты [Прокопьева рассуждала об этом 6 ноября 2018 года в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в Пскове, текстовую версию программы опубликовал портал «Псковская лента новостей», который наряду с радиостанцией входит в медиахолдинг «Гражданская пресса» — Republic]. После того, как ФСБ завело это уголовное дело, у журналистки заблокировали все банковские счета. В данном случае, её первичная проблема гораздо серьёзнее проблем с банком. Оправдание терроризма — статья, грубо срисованная с западных аналогов. С точки зрения здравого смысла, это должна быть прямая поддержка в печати, героизация террористов. А здесь по сути-то было рассуждение, к тому же логически обоснованное. То, что сотрудники ФСБ прохлопали эту ситуацию и допустили взрыв у себя в приёмной — это их серьёзный промах. Поэтому и такая бурная реакция на любые мнения по этому поводу. Но банковские проблемы этой девушки абсолютно вторичны в данном случае. Ей нужно продолжать предавать огласке эту историю, пользоваться услугами серьёзных, хороших и честных адвокатов, привлекать все возможные правозащитные организации, в том числе мировые, и добиваться оправдания или иного способа прекращения дела. Потому что, конечно, тут состава преступления нет, это совершенно очевидно.

Так же и с ФБК. Как им теперь собирать пожертвования — это теперь вопрос вторичный, сейчас вообще стоит вопрос о свободе сотрудников фонда. То, что к ним домой пришли с обысками- это не акция устрашения, это уже возмездие. Если то, что они делали, найдёт отклик у людей и гражданские протесты против этого уголовного дела будут продолжаться, у ребят есть шанс. Если они выстрелили раньше своего времени — да, они пойдут под уголовное дело и будут нести ту ответственность, которую им раздаст наш «гуманный» суд. Это риски, они знали, на что они идут.

Можно ли избежать этих рисков

Если вы занимаетесь предпринимательством в России, то должны быть готовы к тому, что, как только ваш бизнес кому-то понравится или, наоборот, вы кому-то помешаете, к вам придут. Все компании, которые зарегистрированы на вас, — это ваш груз, который вас потащит на дно. То же самое — с противостоянием режиму. Либо вы этим не занимаетесь, либо занимаетесь с открытыми глазами.

На семинарах и лекциях для общественных защитников, которые проводит «Русь Сидящая», я всегда говорю, что не смогу научить, как избежать этих рисков, но могу научить защищаться. То есть, вы не победите всех, но какие-то приёмы кунг-фу, которые вам спасут жизнь, вы должны знать. Это гигиена в соцсетях, это запароленные гаджеты, это значит — не держать дома ничего запрещённого. Многие смеются, когда я готовлю людей к обыскам и говорю: «Давайте приду к вам домой — и на пару статей УК у вас что-нибудь обязательно найду». Потом выясняется: кто-то держал дома газовый пистолет и забыл об этом, а у кого-то обнаруживались странные таблетки, кому-то подарили в качестве сувенира патрон — а он, оказывается, боевой. Вот такие вещи, на которые мы просто не обращаем внимание, могут оказаться очень удобными для ребят из Следственного комитета. Документы, например, которые на фиг не нужны, а мёртвым грузом лежат, — вот что они дома делают? Старые копии каких-то документов со старой работы. Было бы желание в них покопаться — обнаружат чуть ли не связь с Моссадом и с Госдепом.

За всем этим надо следить. Важную информацию скачивать на отдельный диск и куда-то убирать, — не к ближайшим родственникам, а лучше куда-нибудь подальше. Банковские ячейки с этой точки зрения в России абсолютно небезопасны. Следователи могут прийти и вскрыть ваши банковские ячейки, даже если вы в статусе свидетеля.

Не надо обсуждать всё по телефону, если можно встретиться. Встречаться тоже надо знать где. Если при задержании вам говорят «разблокируйте телефон», зачем его разблокировать? В него сразу залезут.

Излишне напоминать, что не надо вообще ничего противозаконного делать. Но если вы активно противостоите режиму или просто властям в вас что-то не нравится — им неважно, законная у вас деятельность или противозаконная. У них есть все средства и все способы, чтобы вас прикрутить и привинтить.

У меня в Ростове есть клиентка Катя. У неё три детских садика под маркой «Остров сокровищ». Она получила субсидию на открытие очередного детского сада. После чего против неё тут же возбудили уголовное дело и признали её мошенницей. Оказывается, другая претендентка на эту субсидию плохо подготовила документы, ей отказали в ссуде — и она начала возмущаться. В итоге администрация от этого дела откупилась, а Катю по суду признали мошенницей. При этом все детские сады работают, и её зовут выступать на семинары и форумы. Мало того, что это малый бизнес, так ещё и социально-ориентированный! Мы добились для неё условного наказания, но она не оправдана.

Был прецедент, когда людям дали кредит, они построили ферму и не смогли вовремя вернуть деньги из-за кризиса. Против них тут же возбудили уголовное дело — дескать, взяли кредит с целью присвоения средств. А ферму, по версии следователя, «построили для того, чтобы скрыть свою преступную деятельность». Я вам клянусь, так в обвинении и было написано. У Кирилла Серебренникова дело «Седьмой студии» построено по такой же логике — украл миллионы, а, чтобы замаскировать кражу, поставил спектакли. Когда вся наша богема возмущалась, как можно обвинять в мошенничестве Серебренникова, мне хотелось кричать: очнитесь, у нас уже 15 лет как людей сажают за это! Так что всё, что происходит сегодня, в том числе, вокруг ФБК, началось не вчера.

Что ещё почитать

«Бизнес в России — это быть на войне». Как бизнесмены реагируют на громкие уголовные дела //«Мы тебе Серебренникова, ты нам — Калви». Ольга Романова о том, как работает правоохранительная система // Morgan Stanley больше нечего делать в России. Евгений Карасюк о том, как так вышло// Последний передел. Андрей Синицын о том, зачем государство продолжает давить бизнес