Выпускники Колумбийского университета в Нью-Йорке.
Chip East / REUTERS
Немногие экономисты готовы к участию в острых общественных дискуссиях. Они скорее предпочтут тихо зачитать доклад на научной конференции или написать статью в академическом журнале – не оставляя шансов непосвященному читателю продраться сквозь текст. Жан Тироль, лауреат Нобелевской премии по экономике 2014 года, не пожелал заточать себя в этой башне из слоновой кости. По крайней мере не в книге «Экономика для общего блага» (выходит в Издательстве Института Гайдара), которая, как отметил в предисловии экономист Сергей Гуриев, является первой, написанной Тиролем для широкого круга читателей. В публикуемой главе автор рассуждает на тему нравственных ограничений рынка, которую считает слабо подкрепленной аргументами и более сложной, чем многим хотелось бы думать.
Убеждения граждан в «достоинствах свободного предпринимательства и рыночной экономики» в разных странах мира различны. В 2005 г. 61% обитателей нашей планеты полагали, что рыночная экономика является лучшей экономической системой, на которой основано наше будущее. Но если так думают 65% немцев, 71% американцев и 74% китайцев, то доверие к рынку испытывают лишь 43% русских, 42% аргентинцев и 36% французов. Убеждения, в свою очередь, влияют на экономический выбор соответствующих стран.
Если рынок достаточно конкурентен, он увеличивает покупательную способность домохозяйств, понижая цены и создавая стимулы к сокращению издержек производства. Он стимулирует инновации и создает благоприятную среду в международной торговле. Менее видимым образом рынок защищает граждан от произвола властей, от лоббирования и фаворитизма, столь распространенных в более централизованных системах распределения ресурсов (так было у истоков Великой французской революции, когда в 1789 г. были отменены привилегии, а в 1791 г. упразднены профессиональные ассоциации (цехи) или когда в конце XX в. наблюдался крах плановых экономик). В силу всех этих причин рынок играет главную роль в экономической жизни.
Но осознание выгодности свободного рынка часто происходит через отказ от рыночных принципов. Фактически экономисты посвятили большую часть своих исследований выявлению сбоев рынка и исправлению, корректировке их в рамках государственной политики: законодательство о конкуренции, регулирование отраслевыми и пруденциальными органами банковского надзора, налогообложение внешних, влияющих на экологию факторов или «перегрузок», денежно-кредитная политика и финансовая стабилизация, механизмы предоставления таких благ, как образование и здравоохранение, перераспределение доходов и т.д. По указанным выше причинам значительная часть экономистов ратует за рынок с некоторыми ограничениями, который они рассматривают просто как инструмент и никогда – как самоцель.
Специалисты по другим общественным наукам (философии, психологии, социологии, юриспруденции, политологии и т.д.), значительная часть гражданского общества и большинство религий придерживаются другого взгляда на рынок. Признавая достоинства рынка, они часто обвиняют экономистов в недостаточном внимании к установлению четких границ между коммерческим и некоммерческим и к этическим вопросам в экономике.
Международный успех книги «Что нельзя купить за деньги» Майкла Сэндела, профессора философии из Гарварда, свидетельствует о популярности такого подхода к рынку. Коснемся лишь некоторых примеров из его книги. Майкл Сэндел утверждает, что на ряд товаров и услуг обычная практика рынка не должна распространяться. Это в первую очередь такие области, как усыновление детей, суррогатное материнство, сексуальные отношения, наркотики, военная служба, избирательное право, загрязнение окружающей среды или трансплантация органов. Не должны покупаться дружба, прием в крупные университеты или Нобелевская премия. Система патентов (и лицензирования) не должна распространяться на гены и, в более общем смысле, на живую материю как таковую. В целом в обществе царит чувство тревоги по отношению к рынку.
Эта тревожность хорошо передана в известной сентенции «мир не является товаром». Однако чтобы сосредоточиться на реальных проблемах, давайте сразу же отбросим некоторые примеры Майкла Сэндела, которые просто отражают недостаток знаний о работах экономистов в такой области, как экономика информации и экономика экстерналий, или в междисциплинарных работах, проводимых в течение 10–20 лет в Европе и Соединенных Штатах, теоретических и экспериментальных (полевые исследования, лабораторные исследования или в нейроэкономике), охватывающих такие разнообразные темы, как мораль и этика, социальные (общественные) нормы, идентичность, доверие или явления замещения, вызванные стимулами. Выбранные примеры позволят проиллюстрировать разницу между такими понятиями, как провалы рынка и моральные ограничения рынка.
Идея о том, что можно купить дружбу, прием в университет или научную премию, противоречит основам теории информационной асимметрии. Если бы их можно было купить, эти «блага» были бы бесполезны! Ибо тогда было бы невозможно понять, является ли дружба искренней, научная награда – заслуженной и равносильно ли зачисление в университет признанию способностей. В этих условиях университетский диплом стал бы свидетельством богатства, а не профессиональной пригодности и не смог бы ни в чем убедить работодателя. С этой точки зрения особенно шокирующим является тот факт, что некоторые американские университеты, в том числе Лиги плюща, принимают студентов, провалившихся по результатам экзаменов, если их родители сделали крупные пожертвования университету.
