Устроить всех в пестрой компании из 27 стран невозможно, однако Жозе Баррозу во главе Еврокомиссии умел быть приемлемым для большинства. Похоже, это удастся ему еще на одно пятилетие.

САМ СЕБЕ ПРЕЕМНИК

Должно быть, у председателя Еврокомиссии отлегло от сердца после победы на выборах в Европарламент близких ему правоцентристских партий. Уже во вторник Жозе Мануэл Баррозу объявил, что выставит свою кандидатуру на второй срок (формально это предложил чешский премьер Ян Фишер). Заявление Баррозу предельно неконкретно и полно реверансов в адрес всех, кто может помочь его избранию. Расплывчатая формула «социальной рыночной экономики» звучит, как «казнить нельзя помиловать»: левые должны увидеть в ней поддержку социальной ответственности, а правые – приверженность рынку. Неназванной Франции обещано более жесткое регулирование финансовых рынков, неназванным экологам – лидерство Европы в борьбе с изменениями климата. Обещана поддержка ирландскому правительству, которое в который раз краснеет за свое неумение убедить сограждан в необходимости Лиссабонского договора о реформе ЕС. Наконец, Россия и Украина с их вечным газовым спором удостоились сомнительной чести быть упомянутыми в списке вызовов, с которыми намерен бороться Баррозу во второй пятилетке. «Европейская народная партия», национальные «акционеры» которой победили на выборах, не имеет устойчивого большинства в Европарламенте, и поэтому для избрания Баррозу продвигает «большую» коалицию с социалистами и либерал-демократами. Однако главную роль играет не парламент, а лидеры ЕС – именно они рекомендуют кандидатуру председателя Еврокомиссии. Поддержка пятерки крупнейших государств у Баррозу есть: Великобритания, Франция, Испания, Италия и Германия высказались за него, хотя и не все сделали это охотно. Лидеры стран могут обязать Европарламент голосовать по кандидатуре Баррозу, а могут ограничиться «простой» политической поддержкой – в этом случае его утверждение окажется отложенным на осень. Как будет функционировать следующий созыв Еврокомиссии, станет известно в октябре, после референдума в Ирландии. Если Лиссабонский договор не удастся принять всем членам ЕС, Баррозу во главе Еврокомиссии сохранит статус-кво. Если договор вступит в силу, Европе придется искать компромисс не только по председателю Комиссии, но и по кандидатурам главы европейской дипломатии и первого президента Евросоюза. Сделать Баррозу частью «пакетного соглашения» по лидерству в ЕС – большое искушение для Франции. Впрочем, многие противятся этой позиции: шведский премьер Фредрик Райнфельдт напомнил, что Лиссабонский договор может быть совсем не близким будущим. «Я за то, чтобы дать председателю (Еврокомиссии) полный мандат сейчас и напрямую», – сказал он. Так что, очевидно, Баррозу будет утвержден на второй пятилетний срок не без торга. Но ему не привыкать.

ИЗ ЛЕВАКОВ В ПРАГМАТИКИ

Жозе Мануэл Баррозу был избран главой Еврокомиссии в ноябре 2004 года только после того, как куда более известные и влиятельные имена были отвергнуты во имя многосложного внутриевропейского компромисса. Чтобы стать приемлемой для большинства фигурой, ему пришлось за долгую политическую жизнь не раз поменять убеждения. Радикал-маоист в юности, Баррозу постепенно трансформировался в респектабельного правоцентриста. Именно так можно было добиться успеха в политике Португалии, самой бедной страны «старого» ЕС. На посту премьера Баррозу был популярнее в Брюсселе, чем у себя на родине, благодаря жесткому режиму экономии. Он умел дружить с более сильными союзниками: так, Баррозу сделал свою страну младшим партнером в «коалиции воли», вторгшейся в 2003 году в Ирак. «Я реформист, но не революционер, центрист, но не фундаменталист свободного рынка», – говорил о себе Баррозу в год избрания. Но эти попытки определить себя стали лишь набором красивых слов: в реальности от португальского председателя требовалось, прежде всего, умение балансировать между крупнейшими игроками Европы. ЕС достался Баррозу крайне неэффективным: только что в альянс вступили 10 новых стран, и добиваться консенсуса становилось все трудней. При нем в ЕС, скорее, по инерции приняли Болгарию и Румынию, и на этом, судя по всему, надолго остановились: переговоры о вступлении Турции грозят растянуться на десятилетия и все равно не гарантируют Анкаре полного членства. Отношения в регионе шли ни шатко, ни валко – ЕС научреждал море региональных партнерств, но отношения с Россией деградируют, Китай больше конкурент, чем партнер, а Балканы так и остались потенциальной пороховой бочкой Европы. На первый срок Баррозу пришлись неудачные попытки сделать ЕС управляемым. Сначала Франция и Нидерланды на референдумах 2005 года отвергли проект европейской конституции, затем с похожими трудностями столкнулся в Ирландии куда менее амбициозный Лиссабонский договор. Если очередной ирландский референдум провалится, Еврокомиссии придется в обозримом будущем довольствоваться неэффективной системой из 27 комиссаров и 736-местного парламента. Перед лицом экономического кризиса ЕС удалось остановиться в шаге от пропасти национального протекционизма. Однако пресловутые регулирование и надзор – это пока лишь благие пожелания. Неповоротливая система принятия решений очень плохо подходит для быстрых ответов на вызовы, и поэтому ЕС нередко подменяют другие механизмы – например, G20 или франко-германский тандем. Это чревато последствиями – более глубокой рецессией, чем у конкурентов (прежде всего США), и затрудненным и долгим выходом из кризиса. Не исключено, что Жозе Мануэл Баррозу – лучший кандидат на председательство. Но необходимость строить свою работу на тысяче компромиссов делает его почти безликим политиком, во многом лишенным собственного голоса. Может ли сейчас ЕС позволить себе отсутствие сильного лидерства – большой вопрос.