Александр Петриков специально для «Кашина»

Умер маршал Шапошников. В некрологах пишут – последний маршал, и это странно, совсем недавно мы хоронили последнего Маршала Советского Союза Дмитрия Язова, получившего это звание за полтора года до крушения СССР; наверное, стоит уточнить, что Евгений Шапошников был последним из оставшихся в живых маршалом рода войск, маршалом авиации, и это звание в советской военной иерархии стояло ступенькой ниже того, которое носил Язов. В сухопутном эквиваленте маршал авиации – это генерал армии, но даже такое, не самое высокое в его роде войск, звание, Шапошников получил из рук президента Горбачева в самом конце августа 1991 года, уже будучи министром обороны СССР и уже в тот период, на финишной прямой существования Союза, когда ни министерский статус, ни маршальское звание ничего уже не стоили.

Собственно, в этом и заключается основная ошибка всех некрологов по его поводу. Классическая мемориальная традиция подразумевает, что, провожая человека, правильно будет называть его по самой высокой должности. Когда десять лет назад хоронили Черномырдина, не было ведь заголовков «умер бывший посол на Украине» или «умер министр газовой промышленности СССР» – нет, хоронили бывшего премьера, и это логично. В резюме маршала Шапошникова строчка «министр обороны СССР» звучит, откровенно говоря, издевательски. На самом деле никаким министром обороны СССР он не был, да и никакого СССР к тому моменту, когда его назначили, не было тоже – собственно, само его назначение только потому и произошло, что вернувшийся из форосской изоляции Михаил Горбачев, первым делом сменивший силовиков (отправив в отставку всех участников ГКЧП, севших в тюрьму), обнаружил вдруг, что реальных полномочий ему почему-то перестало хватать, и новые его назначенцы, в том числе и.о. министра обороны Михаил Моисеев, не могут приступить к работе, потому что президент СССР Горбачев не согласовал их назначение с президентом РСФСР Ельциным. Ельцин и привел к Горбачеву новых силовых министров, в том числе бывшего главкома советских ВВС Шапошникова, обещавшего в дни ГКЧП бомбить с воздуха Кремль, чтобы защитить демократию – наверняка это была позднейшая выдумка маршала, но она звучала убедительно и, вероятно, была основана хотя бы на каком-то созвоне с Ельциным. Из высших советских военачальников Ельцину публично симпатизировали только Шапошников и десантник Грачев, и постсоветская карьера обоих была гарантирована.

Но именно постсоветская. Быть министром обороны СССР после фактического распада СССР – судьба довольно странная. И, хотя даже фантазировать на такие темы неприлично, все же представим, что случилось бы, если бы на нашу тогда еще единую страну осенью 1991 года напал какой-нибудь Гитлер – не до Москвы и не до Сталинграда, а пожалуй что и до Владивостока от западных границ пришлось бы отступать советской армии, которой к тому времени, очевидно, уже не существовало в принципе. И вот тем, чего не существовало, он тогда и командовал – вот уж доблесть.