Подбитые финские танки «Виккерс» после неудачной контратаки.
Источник: Википедия
«В героическом бою, который пленил воображение всего мира за какой-то месяц войны, крошечная Финляндия отбивает атаки армий страны в пятьдесят раз больше ее на импровизированной линии обороны, где белый арктический снег стал багровым от русской крови».
Ассошиэйтед Пресс, 15 января 1940 года.
Первой новость о заключении мира между СССР и Финляндией сообщила Би-Би-си — это было 11 марта 1940 года. Через пару часов на улице к ее хельсинкскому корреспонденту Эдли Уорду, опознав в нем иностранца, подошел какой-то финский офицер и без предисловий начал: «Вы слышали? Да они с ума сошли! Какой мир?! Мы заключим мир, только когда русские уберут последнего солдата с нашей территории!» Но на следующий день с официальным радиообращением к нации выступил министр иностранных дел Вяйне Таннер.
Иностранные журналисты потом вспоминали, что реакция слушателей на его речь стала одной из самых незабываемых сцен в их профессиональной карьере. Финны словно оцепенели от горя. Когда Таннер стал перечислять города, передаваемые СССР — Виипури (Выборг), Сортавала, Кякисалми, Ханко — люди издавали глухой стон после каждого названия. Женщины плакали, мужчины сжимали кулаки.
Никто не мог поверить услышанному, ведь еще два дня назад страна была уверена в победе. Финны хотели одного — продолжать сражаться; действия правительства казались им, мягко говоря, необъяснимыми, особенно на фоне чудовищного контраста между первоначальными требованиями СССР к Финляндии, озвученными на переговорах прошлой осенью, и нынешней уступкой громадной территории. Люди не понимали, как их министры могли пойти на это после практически победоносной войны.
Карта из газеты «Правда» с территориальными приобретениями СССР по итогам Зимней войны. Красной линией отмечены первоначальные требования Москвы.
Источник: Википедия
То, что впоследствии стало предметом зависти многих восточноевропейцев — сохранение независимости ценой уступки территории — в марте 1940 года финнами воспринималось как национальная трагедия. В остальном мире, который в те месяцы только и говорил о Финляндии, тоже не сразу поняли, что произошло.
