Британский премьер Невилл Чемберлен жмёт руку Адольфу Гитлеру, сентябрь 1938 года
Фото: Wikipedia / Cloelia Andronicus
Самые светлые из добродетелей порой толкали людей на поступки худшие, чем любой из пороков. Казалось, какой сумасшедший будет спорить, что худой мир лучше доброй ссоры, и «блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими»? (Мф. 5:9). Однако нередко случалось так, что политики, которые пытались любой ценой избежать войны, лишь приближали катастрофическое кровопролитие.
В 1938 году в этом незавидном амплуа преуспели правительства британского премьера Невилла Чемберлена и его французского коллеги Эдуара Даладье. Двое лидеров вместе со своими дипломатами, стремясь предотвратить новый конфликт в Европе, отдали гитлеровской Германии дружественную Чехословацкую республику. Спустя прошедшие 87 лет это нельзя назвать даже неудачной сделкой: Франция и Великобритания от Мюнхенского сговора не выручили ничего, в то время как Третий рейх кратно увеличил свою военную мощь перед самым началом Второй мировой.
Эта грустная история целиком состоит из не самых приятных фактов, но больше всего поражает один её труднообъяснимый аспект. Как западные политики — люди образованные, деликатные, как правило, аристократического происхождения — могли очароваться тогдашним главой германского государства? В дни Судетского кризиса Адольф Гитлер предельно честно раскрыл себя как одержимого, истеричного и несдержанного субъекта. Тем не менее, его визави каким-то чудом узрели в фюрере пусть и своеобразного, но договороспособного и ответственного партнёра.
Виноваты тем, что Гитлер хочет кушать
В 1930-х годах полная ликвидация Чехословакии служила одним из главных приоритетов нового немецкого режима. Германские военные подготовили для своего диктатора первый вариант соответствующего плана Grün («Зелёный») ещё летом 1937 года — спустя всего четыре года после захвата власти НСДАП и за девять месяцев до аншлюса Австрии. Какой здесь была мотивация Гитлера?
Юго-восточный сосед раздражал нацистов одним своим существованием.
Дело в том, что созданная в 1918 на руинах рухнувшей Австро-Венгрии ЧСР представляла не только реальную парламентскую демократию (редкость по меркам Старого Света в 1930-х годах), но и весьма успешную экономику. В хозяйственном отношении именно Чехословакия, а не собственно Австрия с Венгрией наследовала почившей габсбургской монархии. Новосозданному государству досталось около 75% мощностей австро-венгерской промышленности, включая знаменитый машиностроительный концерн Škoda.
Этнические группы в населении довоенной Чехословакии, 1930 год. Как видно, собственно чехи и словаки преобладали всего на половине территории республики
Карта: Wikipedia / Jetset
В отличие от многих европейских правительств тех лет, власти Чехословакии не страдали от ресентимента по стародавним империям и не выдвигали кому-либо территориальных претензий. Напротив, это соседи возмущались, что при начертании границ после Первой мировой Прага с благословения Антанты сорвала джекпот. Новорождённому государству отошли не одни чешские и словацкие земли, но и многие соседние территории, тоже принадлежавшие раньше Габсбургам: от украинского Закарпатья до тех самых немецкоязычных Судет.
«К востоку от германской границы после мировой войны бывшие государства были поделены на крайне малые образования. Основанием для этого послужило не так называемое "право народов на самоопределение", а, в первую очередь, стремление сдерживать Германию посредством несамостоятельных, уступчивых сателлитов французской политики. Одним из самых своеобразных государств этого типа является образование "Чехословакия"».
— из аналитического доклада службы безопасности (СД) СС, 1930-е годы
Судетами называли западную окаёмку рубежей Чехии — вдоль границ с Германией и Австрией. Там исторически жило много немцев, составивших в новой республике порядка 20–25% от общего населения; их доля была больше чем даже у словаков, второго титульного этноса ЧСР. Изначально после Первой мировой судетские немцы добивались передачи своих промышленно развитых земель в состав Австрии. Но державы-победительницы тогда принципиально отказались и оставили Судеты за Прагой.
Возможно, прими в 1919 году англичане с французами иное решение, Первая республика в Австрии вышла бы более жизнеспособной, чем в реальной истории. Не исключено, что она не сдалась бы Гитлеру так легко, как это вышло при аншлюсе 1938 года. В реальности же судетские немцы, не став защитниками некогда вожделенной ими Австрии, послужили пятой колонной внутри не слишком ими любимой Чехословакии.
