«Работа на государство – это другая скорость жизни, другая и рациональность принятия решений»

Руководитель интернет-проектов ВГТРКАскар Туганбаев в среду сообщил, что покидает медиахолдинг. Один из создателей канала Gameland TV и продюсер видеохостинга Rutube.ru пришел в ВГТРК в начале 2008 года, когда в государственном холдинге решили вплотную заняться развитием не только телевидения и радио, но и интернет-проектов. Перед новым руководителем стояла задача обновления всех 15 сайтов (vesti.ru, strana.ru, smi.ru и другие) и создание первой в России детской социальной сети «Мир Бибигона». За время работы Туганбаева в ВГТРК была создана лаборатория экспериментального интернет-телевидения, наработки которой использовались для организации прямых включений через IP-сети из мест, где доставка обычного телевизионного сигнала невозможна (например, во время военных действий в Южной Осетии). Кроме того, Туганбаев создал социальную сеть для дошкольников и их родителей «Бибигоша.ру» и сайт probki.vesti.ru. В интервью Slon.ru Аскар Туганбаев рассказал, почему уходит из ВГТРК и почему вряд ли когда-то еще будет работать в госкомпании. Хотелось большего | Государственный подход

ХОТЕЛОСЬ БОЛЬШЕГО

– Почему вы ушли с ВГТРК? – Похоже, я сделал там все, что мог. Мне там сейчас не очень интересно, мало чего происходит нового, в основном – развитие имеющихся проектов. Я бы не хотел говорить ничего плохого, я хочу развиваться дальше. У меня есть хорошие предложения о дальнейшей работе. – Чем вы в последнее время занимались в компании, над какими проектами работали? – Я делал детский проект «Бибигоша.ру» – мультипликационную виртуальную страну, и мы ее сделали. Кроме того, я вел две программы на «Вести FM», создавал некую тусовку интернет-персонажей вокруг радио – приглашал в передачи много разных известных людей: Ашманова, Наталью Касперскую. Несколько месяцев у меня был прайм-тайм по пятницам – вечером выходила часовая программа. – И при этом вы считаете, что мало чего происходило? Вам было мало этой активности? – Мне хотелось бы создавать много новых интересных интернет-проектов, а сейчас у ВГТРК период, когда в основном развиваются существующие. – Какие сейчас предложения вы рассматриваете? – Об этом я смогу сказать только через пару дней. – Но это будет что-то связанное как раз с созданием новых интернет-проектов? – Да. – Когда вы приняли решение уйти с телеканала? – У меня частично этот процесс начался в ноябре: я ушел с телеканала «Вести» и больше сконцентрировался на радио. Совсем уйти решил в феврале. Дело в том, что, когда я приходил, у меня были определенные ожидания по созданию новых больших проектов. За год мы сделали «Бибигошу» и у меня практически не осталось работы на канале. Я сделал то, что собирался сделать, а хотел сделать еще больше. На радиостанции, наоборот, так как она была новой, всего год существовала, нужно было сделать программы – я создал передачу «Обзор блогов», «Интернет-кафе «Собака», участвовал в развитии других программ. – Вам обещали большие проекты, когда вы только устраивались в ВГТРК, или вы просто переоценили возможности холдинга? – Во-первых, я пришел до кризиса и ожидания по многим проектам не подтвердились – они просто не были запущены. Во-вторых, я немножко к другой скорости развития проектов привык, потому что в частных проектах, где я работал, они были более краткосрочными и там все развивалось быстрей. А здесь из-за размера проектов – так как они крупные, охватывают больше аудитории, – развиваются медленней, чем я привык. – Вы же помимо прочего являлись и заместителем гендиректора каналов «Россия 2» и «Россия 24» Дмитрия Медникова, что он сказал, когда вы объявили о своем решении? – Сказал: «Жалко, конечно, мы будем рады, если ты будешь с нами и будешь нам помогать». Он меня всячески отговаривал, но мы расстались дружески совершенно и продолжаем общаться. – Вы будете дальше продолжать консультировать ВГТРК? – Я продолжал консультировать его до сегодняшнего дня и, возможно, буду и дальше консультировать. – Кто будет работать вместо вас? – На радио придут какие-то другие люди, другие эксперты. Про телевизионную часть интернет-проектов ничего конкретного не могу сказать, но там все это время работали классные специалисты – Марат Ахметжанов, Алексей Бычков, Татьяна Корнеева. Они делали и делают проекты про детей, пробки, новости, видео и др. По-моему, у них хорошо получается.

– Поменялось ли у вас представление о госкомпаниях после работы в ВГТРК? – В целом, скорее, нет, но, скажем, про некоторые вещи я думал хуже. Например, не ожидал, насколько хорошо разбирается в ситуации Медников, насколько он крутой специалист, профессионал, насколько у него амбициозные цели и какие крутые проекты он разрабатывает и реализует. Я думал, там больше для галочки все делается. Про какие-то вещи я, может быть, думал лучше. В частности, что государство могло бы тратить больше денег на создание проектов, понял, что в госкомпаниях деньги больше считаются, чем я думал. Думал, что они менее контролируемо тратят, менее рационально, налево-направо разбрасывают, а оказалось, что деньги учитываются, считаются, и просто так ни на что не тратятся. – То есть стоимость частных проектов, над которыми вы работали раньше, была больше? – Да, частные проекты делаются более венчурно, там люди быстрее и проще тратят деньги, может быть, потому, что это – свои деньги, может, потому, что принятие решений легче осуществляется. Но они рискуют и зарабатывают. А государство сковано в способах заработка – то есть, например, в детском проекте государство не может в открытую зарабатывать на родителях, потому что проект социальный, а не коммерческий. Не может, допустим, позволить себе монетизацию через смс-ки, все это делается аккуратней и тактичней: через брендирование с крупными партнерами типа «Детского мира». А некоторые проекты вообще по определению не могут зарабатывать. – Если сравнивать затраты на интернет-проекты в частном и государственном секторе, во сколько раз частный сектор тратит больше? – В 5–6 раз. Но дело в том, что ВГТРК на многие вещи не тратит деньги, потому что есть ресурсы, которыми они могут пользоваться, например, телевизионный эфир. Если бы частный сектор покупал для своего проекта телевизионное время на продвижение, то пришлось бы потратить несколько миллионов долларов. А ВГТРК может себе позволить эфирное время не покупать. Зато на этом практически и кончаются возможности ВГТРК. То есть ВГТРК, например, не может взять и потратить несколько миллионов долларов на разработку программного обеспечения, не может купить какие-то дорогие решения снаружи, приходится экономить. – В конце прошлого года в ВГТРК прошли довольно серьезные кадровые сокращения – в частности, поменяли весь отдел маркетинга во главе с его руководителем Глебом Алейниковым. Сейчас реструктуризация еще продолжается? – Осенью происходили некоторые логичные корректировки в русле имеющейся стратегии повышения значимости новых цифровых технологий для холдинга. Главный информационщик Медников стал заместителем [гендиректора ВГТРК Олега] Добродеева и формально оформил свое фактическое курирование всех интернет-направлений. Естественно, что новый канал «Россия-2», аудитория которого значительную часть времени проводит в интернете, также перешел под его управление. – Вы пойдете в будущем работать в госкомпанию?
– Может быть, но маловероятно. Я думаю, что сейчас сосредоточусь на частных проектах и немножко отдохну от государства, потому что это все же не совсем мое. Другая скорость жизни, другая и рациональность принятия решений.