Медиа лихорадит уже не первый год. Интернет и смартфоны разрушили все, что так дорого было традиционным СМИ: право быть единственным источником новостей, монополию на размещение рекламы, даже привычные форматы журналистских материалов кажутся теперь анахронизмом. Как быть? Издатель Republic Максим Кашулинский встретился с руководителями трех американских медиакомпаний и поговорил с ними об их бизнесе и судьбах отрасли. Каждая из компаний по-своему примечательна: Quartz – пожалуй, единственное из крупных онлайн-изданий, сумевшее получить прибыль; The Information сделала ставку на платный доступ к материалам и развивается за счет заработанных на подписках денег; Forbes.com давно перестал быть просто сайтом одноименного журнала и смело экспериментирует с контентом и рекламой.

Джей Лауф, Quartz: «Мы не продали ни одного стандартного баннера»

Издатель и президент Quartz Джей Лауф говорит, что его цель – сделать так, чтобы СМИ, в которых он работает, могли одновременно публиковать качественные журналистские материалы и быть коммерчески успешными. Этого не так-то просто добиться, если учесть то обстоятельство, что хорошая журналистика требует немалых инвестиций. Но у Лауфа все получается. Он работал издателем журнала Wired, затем вице-президентом Atlantic Media, а в 2012 году запустил с коллегами новый сайт, Quartz, который по итогам прошлого года показал прибыль.

– Вы входите в одну группу с журналом Atlantic. Как вы связаны и как вообще Quartz зародился внутри Atlantic?

– На самом деле это совершенно отдельный от журнала бизнес. Я пришел в Atlantic Media в 2008 году вместе с командой, которая должна была развернуть это 150-летнее издание в сторону digital, – нужно было менять и редакционные процессы, и коммерческую часть. И когда в 2010 году мы показали прибыль, то это, во-первых, придало всем уверенности, а во-вторых, породило чисто предпринимательское желание сделать что-то еще. Так родилась идея Quartz – создать новостное издание о бизнесе и заработать на этом. Джастин Смит, сейчас он гендиректор Bloomberg Media, но тогда он был моим начальником, я и еще пара людей «продали» идею Дэвиду Брэдли, владельцу. Тогда же пришел [будущий главный редактор Quartz] Кевин Дилани, и он предложил провести мысленный эксперимент: а что, если бы журнал Economist родился в 2012 году, а не в 1843-м – каким бы он был? Это задало нам определенные рамки: издание должно быть построено на сильном журналистском контенте, у него должен быть глобальный охват, высокий интеллектуальный уровень, но при этом не должно было существовать бумажной версии, да и, исходя из реалий 2012 года, десктопной версии тоже. Так мы и начали.

Джей Лауф. Фото: Paul Morigi / Getty Images for Google

– И до каких размеров вы уже выросли? Насколько большая редакция сейчас?

– Чуть больше ста человек, если брать по всему миру. Здесь, в центральном офисе в Нью-Йорке, около 60 человек, остальные – в Лондоне, Гонконге, Индии, Африке, во Франции. Кажется, забыл еще пару мест… Ах да, мы только что наняли человека в Бразилии! То есть редакция теперь присутствует на пяти континентах.

– Economist, который вы упомянули, очень сильно выделяется на общем фоне – в первую очередь своим стилем, голосом. Есть что-то подобное у Quartz?

– Мы с самого начала требовали, чтобы наши сотрудники свободно говорили как минимум на двух языках. Это создавало бы ощущение постнационального издания, не принадлежащего к какой-то конкретной стране, созданного журналистами, которые поездили по миру. Мы – если брать редакцию – говорим более чем на сорока языках, наши корреспонденты работали в 150 странах в общей сложности. (Да, у нас есть небольшой американский акцент, и мы это осознаем.) Еще мы намеренно не хотим быть предельно серьезными, педантичными. Для нас бизнес, технологии, глобальная экономика в целом – это что-то интересное, креативное, постоянно меняющееся. Вот эти две вещи – постнациональный характер и легкость изложения – и заложены в наш тон.