Саммит ЕС в Брюсселе. Фото: Oliver Matthys / EPA / TASS
Уходящий год может быть признан исключительно сложным и необычным для всего глобального мира. Нет смысла пересказывать все испытания и повороты, которые принесла эпидемия коронавируса в частную жизнь граждан и в политические установки государств. К последним следует, однако, присмотреться. Если применение вакцины окажется успешным, можно ожидать, в силу консервативности человеческой природы, возвращения обычных стремлений и привычек на индивидуальном уровне. Не без некоторой корректировки, но о ней пусть судят социологи и антропологи. Политические изменения могут оказаться более продолжительными и существенными в связи с тем, что принятые в 2020 году решения рассчитаны на долгий срок и на фундаментальные последствия.
В частности, много испытаний выпало на долю ЕС. С одной стороны, его компетенция как союза государств не предусматривала централизованной реакции на медицинские угрозы, которые были и остаются в ведении национальных систем здравоохранения; с другой, все как будто только и ждали растерянности Брюсселя и высмеивали его беспомощность. Все промахи записывались на счет ЕС, чтобы окончательно приговорить его за бездушие и бесполезность. Но прошло несколько месяцев, и оказалось, что Брюссель вполне дееспособен и востребован как координатор общеевропейских действий, а некоторые из них возможны вообще только при его участии. Более того, похоже, никогда в своей истории Брюссель не был так активен именно политически.
Рассмотрение деятельности ЕС в уходящем году необходимо сопроводить тремя оговорками. Во-первых, очевидно, что политическая Европа существует несколько десятилетий и прошла много этапов развития. С этой точки зрения 2020 год представляет собой очередной этап, предположительно очень важный, но не революционный.
Во-вторых, основное внимание следует уделить политическим мерам с известной долей новизны. Так, ЕС давно заявляет о себе как о глобальном экологическом лидере. Европейский Совет на последнем заседании 11 декабря зафиксировал в качестве стратегической цели достижение климатической нейтральности к 2050 году (нулевой выброс парниковых газов). Но, положа руку на сердце, это объявление не сюрприз. ЕС принимал и будет принимать меры по декарбонизации, развитию возобновляемых источников энергии, отказу от топливных двигателей и введению прочей регламентации в рамках последовательной линии на создание общеевропейского экологического хозяйства. Эти предложения были предсказуемы, хоть и не известны в деталях. Представляется, что основной интерес в 2020 году вызывают политические решения, которых могло и не быть.
В-третьих, надо отказаться от карикатурного взгляда на Брюссель как на новую версию Советского Союза и царство коррумпированных бюрократов, которое изобретает предлоги, чтобы увеличить свой бюджет. Без квалифицированных бюрократов, вообще говоря, не работает ни одно государство, ни одна корпорация. Не надо забывать, что все ключевые решения в Евросоюзе принимаются Европейским Советом, состоящим из глав 27 государств, которые не собираются поступаться властью. Самые смелые интеграционные модели объединенной Европы сохранят основные полномочия на национальном уровне.
Но в 2020 году пришло время сделать новые шаги в сторону более тесного политического союза. И самое любопытное в них то, что экономическая польза, которая до сих пор служила основным стимулом европейской интеграции, отошла на второй план.
