Казань. Цветы у школы № 175, где в результате стрельбы погибли по меньшей мере 9 человек. Фото: Егор Алеев/ТАСС
Большой, красивый, обжитой город. Кремль с великолепным собором, огромной мечетью и знаменитой башней Сююмбике. Памятники большой истории, про которую знают все, и памятники маленьким человеческим историям, которые знать следовало бы. Вот, например, бронзовый возчик – тут же, у Кремля: немолодой мужчина ведет под уздцы лошадь. Это – «Памятник благотворителю». За ним – удивительная жизнь Асгата Галимзянова, который еще в СССР целый подпольный бизнес развернул, рискуя свободой, но все доходы тратил на помощь детским домам.
Теперь Казань – это боль. Когда такое происходит, слова теряют вес и смысл. Смотришь в глаза беде и ощущаешь собственное бессилие. Сочувствуешь, понимая, как мало значит твое сочувствие для людей, вплотную столкнувшихся с невыносимым.
Все так, но это – реакция обычного человека. Государственные люди не молчат, да им не положено. Те, кто правит нами, обязаны предлагать варианты решения проблемы. Ну они и…
Не заметить это копошение невозможно тоже. Почему-то кажется, что это все требует фиксации. Это все может однажды понадобиться. Это нужно запомнить. И потом – они ведь как зеркало. В их речах отражается государство, здесь построенное, дикие идеи позволяют лучше разобраться с базовыми характеристиками системы, внутри которой мы оказались.
Я не знаю, честно сказать, как анализировать этот поток античеловеческих мыслей, который породила человеческая катастрофа. И нужно ли. Пожалуй, стоит просто составить список, что-то вроде чарта, выстроив предложения больших людей в ряд, фиксируя градус нарастающего безумия.
Верность традициям
Есть набор мыслей, которые в начальственные головы приходят в обязательном порядке, как только в стране случается что-то плохое. Тут вопрос только в том, кто первым успеет выкрикнуть. Надо запретить «жестокие компьютерные игры»! Необходимо покончить с анонимностью в социальных сетях! И, конечно, требуется жестче контролировать СМИ. И теперь, естественно, тоже все эти ценные тезисы немедленно были озвучены. Общественная палата, депутаты, сенаторы, – там целая очередь уже стоит из людей, готовых нас спасти от грядущих бед посредством борьбы с компьютерными стрелялками и сетевыми анонимами.
А эталоном, пожалуй, – секретарь Совбеза Николай Патрушев, один из главных идеологов режима, серый Суслов наших серых дней. Он выдал целый набор тезисов, причем даже не по поводу Казани, но как раз тогда, когда ничто другое обсуждать было невозможно, и любое слово встраивалось в кровавый контекст.
