Александр Петриков специально для «Кашина»
Легко вообразить, как бы обернулось дело, если бы это было расследование ФБК* – те же картинки, те же съемки с дрона, тот же пафос и даже та же аббревиатура «ОПГ». И как бы засуетилась власть – уже через какие-то часы поменяли бы собственника в реестре на «Российскую Федерацию», Песков бы сказал, что кадровая политика региональной полиции не вопрос Кремля, опытный военкор государственного СМИ припомнил бы, как горел с тем Сафоновым в танке под Степанакертом, а Ургант бы, комментируя новый клип Моргенштерна, не называя имен, сказал бы, что это «как у ставропольского гаишника, ну вы понимаете» – и «Медуза»* опубликовала бы новость о смелости Урганта. Еще бы появилось, конечно, уголовное дело по разглашению персональных данных сотрудника силового ведомства, кого-нибудь из перепостивших показательно бы посадили, а сам бы Сафонов смотрел бы на происходящее уже из окна своего московского кабинета и ждал бы ордена. При этом вообще бы ничего не изменилось ни в полиции, ни в стране.
По поводу ставропольского гаишника можно гадать, с кем именно он не стал делиться, или почему у них у всех настолько кошмарное (шовинист бы сказал «цыганское») чувство вкуса, или почему утечку с интерьерами его дворца провели через Хинштейна, да и вообще была бы эта утечка, если бы не выборы в Госдуму. Можно еще пошутить, удастся ли бесстрашным корреспондентам Mash посетить дворец, как тогда в Геленджике; собственно, именно визуальная составляющая разоблачения прежде всего и располагает к ассоциациям и с Геленджиком, и с навальновским жанром вообще, а если сравнивать по формальным критериям – у ФБК*-то последний эпизод был поскромнее. Разоблачали руководительницу федерального ведомства, почти министра, нашли у нее квартиру в Москве и дорогую одежду – но ни версальских интерьеров, ни цыганского золота. Гаишник оказался богаче и наглее.
