Немецкий транспорт «Обербургомистр Хакен» — чаще всего именно его подразумевают под «философским пароходом», хотя на деле таких судна было три
Фото: Wikipedia.org
Два года назад в России после речи только что ставшего нобелевским лауреатом Дмитрия Муратова много говорили об эпизоде из отечественной истории вековой давности. Россияне благодаря редактору «Новой» неожиданно вспомнили о «философском пароходе», одной из первых антиинтеллектуальных кампаний большевиков. Осенью 1922 года молодая советская власть принудительно выслала из страны около 250 неугодных интеллектуалов вместе с членами их семей.
И в безвозвратно утерянном декабре 2021 года многие судачили, что те события удивительно (и неприятно) гармонируют с актуальной повесткой. Ведь год от года Россию по политическим причинам стремилось покинуть всё больше людей, преимущественно молодых и как правило образованных. Ещё до путинского вторжения в Украину соцопросы определяли долю желающих эмигрировать из РФ в 22%, а среди людей от 18 до 24 лет — в 50%.
Многие россияне уже тогда шли дальше просто желания. В 2012–2021 годах отток учёных и высококвалифицированных специалистов вырос пятикратно — до ежегодных 70 тысяч человек. Нет смысла напоминать читателю, как сперва полтора года назад, а затем спустя ещё семь месяцев этот отток обернулся потоком. И строки поэта Александра Городницкого: «Год далёкий двадцать второй / Уплывает интеллигенция / Покидая советский строй» неожиданно обрели новый смысл.
При этом между условным «Верхним Ларсом» и «философским пароходом» есть и количественное, и качественное отличия. В Советской России многие изгнанники совсем не желали покидать родную страну по своей воле и до последнего надеялись ужиться с новой властью. Но не вышло. И, как показала история, судьбы эмигрантов зачастую сложились лучше, чем у тех, кто их выгонял.
Кому нет места в крепости
Осенью 1922 года Гражданская война в России подходила к концу. Победившая советская власть добивала остатки вооружённого сопротивления. Но расчёты большевиков на мировую пролетарскую революцию не оправдались. Это означало, что Советской России придётся существовать как единственной социалистической державе в капиталистическом окружении.
Психология осаждённой крепости и фанатичная вера в построение коммунистического будущего мотивировали сторонников Владимира Ленина без жалости расправляться с реальными и мнимыми врагами. Во время Красного террора большевики уничтожили не меньше 500 тысяч человек. Ещё около двух миллионов жителей России ушли в эмиграцию после краха Белого движения. Так поступили не только служившие в антибольшевистских армиях, но и далёкие от военной службы люди, вплоть до поэтов, изобретателей и композиторов.
Эвакуация врангелевской армии из Крыма, ноябрь 1920 года
Wikipedia.org
В начале 1920-х годов Ленин и его сподвижники заложили основы будущего тоталитарного строя. Большевики загнали в подполье остальные политические партии и контролировали печать. Под строгим надзором компартии строилась новая Рабоче-крестьянская красная армия. Широкими полномочиями обладала госбезопасность, Главное политическое управление (ГПУ) Феликса Дзержинского. При этом в стране оставались своего рода анклавы дореволюционной России.
Речь шла не только о церкви, литераторах и художниках, но и об академическом сообществе.
В царское время вузы обладали широкой автономией, а новые власти стали сворачивать былые университетские вольности. Такой подход раздражал даже далёких от антикоммунизма профессоров вроде ректоров двух основных вузов страны — Петроградского (Льва Карсавина) и Московского (Михаила Новикова).
Особенно у новых властей не сложились отношения с интеллектуалами-гуманитариями, чьи лекции противоречили марксизму. Руководство компартии и лично Ленин расценивали университетские кафедры, объединения литераторов и издательские дома как контрреволюционные организации.
«На высшие учебные заведения советская власть смотрела все время не как на научную лабораторию, а как на политического врага».
— Иван Ильин, российский философ
Зачистить Харьков и посадить эсеров
Во время Гражданской войны большевики не стеснялись крайних мер для всех, кого считали врагами. От ранних большевистских репрессий страдали не только повстанцы и солдаты белых армий. Во время чисток в Гражданскую войну чекисты расстреляли многих крупных интеллектуалов вроде семьи педагогов Алфёровых, физиков Александра Астрова и Андрея Колли, математика Александра Волкова, географа Владимира Таганцева и поэта Николая Гумилёва.
«Большевики осознают, что большинство народа их не поддержит в условиях свободы и демократии. Поэтому они разогнали Учредительное собрание и запретили остальные партии, в том числе других социалистов: меньшевиков и эсеров. Ленин и его люди поставили вне закона всех, кто не подчиняется кнуту их диктатуры».
— Карл Каутский, немецкий социал-демократ
Бессистемный Красный террор часто уничтожал даже лояльных к большевикам людей. Исполнители расправ при выборе жертв обычно смотрели на их социальное происхождение или общественную активность в царское время. Словно предвосхищая Большой террор 1930-х годов, чекисты фабриковали расстрельные дела на сомнительных основаниях.
Феликс Дзержинский с коллегами-чекистами, 1919 год
Фото: Wikipedia
Подобные судебные дела вредили имиджу Советской России за рубежом. Выходило, что новые власти не строят в стране светлое будущее, а подавляют инакомыслие и проводят массовые казни, как обычная диктатура. Правящие элиты убеждались, что власть в России в руках у опасных экстремистов, которых рискованно признавать законным правительством. Левые активисты открещивались от жестокости своих российских товарищей, заявляя, что их политика — не настоящий социализм.
В 1921–1922 годах большевики постепенно отказались от «чрезвычайного» правосудия и расстрелов в административном порядке. Примером нового подхода к юриспруденции должен был стать процесс над эсерами.
«Всех авторов «Дома литераторов», питерской «Мысли»; Харьков [в то время столицу Украинской ССР] обшарить, мы его не знаем, это для нас почти заграница. Чистить надо быстро, не позже конца процесса эсеров. Арестовать несколько сот и без объявления мотивов — выезжайте, господа!»
— Владимир Ленин
На упомянутом процессе коммунисты хотели покончить с Партией социалистов-революционеров, некогда наиболее популярной российской партией, победительницей на выборах 1917 года в Учредительное собрание. Дюжину эсеровских лидеров предстояло на сомнительных доказательствах увязать с серией терактов и крестьянских восстаний разных лет по всей России. Суд сначала должен был приговорить пойманных эсеров к казни, а затем помиловать в ответ на официальный самороспуск партии (спойлер: у большевиков всё получилось).
Крупный план трёх судей, председательствующих на процессе эсеров. Председатель суда Георгий Пятаков (в центре) через полтора десятка лет сам станет обвиняемым на показательном процессе в том же Колонном зале и будет расстрелян в январе 1937 года
Из «Кино-Правды» Дзиги Вертова. № 4. 1922
При чём здесь профессора и литераторы? Несогласные интеллектуалы могли помешать этой многоходовке. В этой среде многие одинаково не жаловали большевиков наравне с былым самодержавием, эсеры же выглядели золотой серединой. А в том, что у внешне безобидных интеллигентов есть и влияние, и доступ к зарубежной помощи, большевики убедились в 1921 году.
Сикорский уехал на несколько лет раньше принудительного выселения и как вон обогатил авиационную науку.
Однажды я сосчитал: из числа граждан России, родившихся до 1917 года и позднее перебравшихся на запад нобелевскими лауреатами стали 14 человек. Из числа граждан, родившихся в России до 1917 года и продолживших жить в России, нобелевскими лауреатами стали 7 или 8 (если считать Пастернака) человек.
Спасибо, Максим, за статью.
И все же, пусть параллели и напрашиваются, есть существенная разница в мотивации тех действий тогда и сейчас. Большевики, потерявшие к тому моменту, как вы совершенно точно указываете, надежду на всемирную революцию, надеялись на быстрое производство собственной, новой интеллектуальной элиты. Старую они считали неискоренимо пропитанной буржуазными предрассудками, она с их точки зрения мешала создавать новые пролетарские формы науки и искусства. Расчищалось место для новой интеллектуальной прослойки. Она и правда создавалась, правда оказалась довольно слабой, а позже была практически уничтожена в ходе репрессий 30-х. Но из 22-го 37-й не просматривался.
Нынешние же никакого собственного производства культурных элит вовсе не планируют, этого нет даже на уровне задачи.
Извините, а как большевики собирались эту самую новую интеллектуальную прослойку вырастить? Во-первых, это за 10 лет не делается, а во-вторых откуда взять достаточное количество преподавателей?
То же самое, кстати, сейчас Путин вытворяет отказываясь от болонской системы и выдавливая за рубеж всех вменяемых профессионалов.
Большевики были романтиками, «буря и натиск», «время, вперед!» были созвучными им лозунгами. Они разделяли всех деятелей культуры на революционно сознательных, «попутчиков» и врагов. Первых — надлежало всячески поддерживать, вторых — ограничивать и направлять, с третьими бороться, включая высылки. Уже это само по себе меняло интеллектуальный ландшафт, хотя, как мы понимаем сейчас, совсем не в лучшую сторону.
Но помимо этого были ведь и институции для ускоренной подготовки новой элиты, их много возникло в 20-е — вузы, НИИ, издательства. В интеллектуальном смысле это было довольно бурные времена: многое издавалось, о многом спорили, много нового и необычного пытались осуществить.
Один из примеров: Институт красной профессуры, 1921-й год. О нем вспоминали как о месте, где действительно давали хорошее образование, хотя общая эффективность у него оказалась невелика.
То, что происходит сейчас, иначе как деградацией назвать не получается.
Влад, отчасти обоснованно, отчасти - а зачем? Большевики же решали больше прикладные задачи: обеспечить себя достаточным количеством учителей, инженеров, врачей — специалисты с в/о были в дефиците. А сейчас-то, с 100% грамотным населением и обилием вузов, такой проблемы нет. Кафедры и кабинеты едва ли опустеют при любых раскладах. Да, общий уровень упадёт, но кого это беспокоит?
Если бы большевики решали только прикладные задачи, имеющихся специалистов стоило бы беречь как зеницу ока. Но их задачей было революционное преобразование общества, для этого нужны были интеллектуалы нового, тоже революционного склада.
Нынешние никакой революции не замышляют. Как раз прикладные задачи должны быть для них в приоритете. Для всего ведь есть подходящие решения. Одно из них — превращение науки и образование в своего рода «зону нейтральности». Южнокорейские диктаторы, при всей их свирепости, почему-то корейские университеты не трогали, хотя те и были очагами оппозиционности в стране. Получается, что не замышляя революции, спецоператоры игнорируют еще и задачу поддержания базовой нормальности. Отток специалистов и деградация образования ей не способствуют.
Если совсем уж напрямую формулировать различия, то для большевиков это был последовательный шаг в логике все же созидания (так, как они его понимали), то сейчас это чистой воды управленческий провал.
Паскаль: "Если Францию покинут 300 учёных, она превратится в страну идиотов".
Ленин: экспериментально доказал, что в этой части Россия от Франции не сильно отличается.
Путин: решил повторить доказательство Ленина и попутно окончательно угробить страну.
Грубо, конечно, но в какой-то мере обоснованно.