Сегодня узнал, что на недавнем аукционе Sotheby's в Гонконге были проданы такие вина, как Petrus 1989 и Domaine de la Romanee Conti 2005 на общую сумму 170 миллионов гонконгских долларов или около $22 млн. Вот это я понимаю, пьют товарищи из островного Китая, не скупятся на предметы роскоши даже в условиях мирового кризиса. Совсем недавно такая ситуация была и в Москве, вот только российские олигархи находятся ближе к Европе и потому уже давно скупают просто виноградники, а не какие-то там лоты. Пока до самых дорогих и известных домов не добрались, но лиха беда начало. И в этой связи хотел бы обсудить – а что же такое вино? За что гонконгские товарищи выложили почти по $20 000? Мои коллеги, говоря о вине, предпочитают превосходные степени: нектар, дар богов, лучшее из лучшего, результат многолетней селекции... Мнение довольно распространенное, и, даже, я усилю свой императив, навязываемое большинством торговцев алкоголем. Но, если техническим прогрессом правит лень, то в виноделии правит бал другой человеческий порок. Жадность. И, по существу, всю историю виноделия, как, впрочем, и историю почти всех деликатесных продуктов можно переписать как историю жадности. Давайте на простых примерах рассмотрим, как же делаются деликатесы и вино. Что, например, логично сделать с прокисшим виноградным соком? Вылить? Безусловно. Но нашелся в древности какой-то прирожденный винодел, который выпил бывший сок, опьянел, и, спьяну назвал будоражащий кровь напиток нектаром богов. И вот, начиная с того момента, вся история виноделия пошла по пути жадности. Один из самых знаменитых жадин – монах Dom Pier Perignon. Однажды он так долго возил свои бочки с никому не нужным вином, что оно забродило во второй раз. Вылил монах испорченный продукт? Нет, он его попробовал. И сказал: «Господи, какой великий напиток я создал!». Теперь мы пьем его под именем шампанского в самые торжественные моменты своей жизни. Крестьяне издревле на поле брали хлеб с сыром. Кто-то забыл узелок с сыром в пещере и – о чудо! Вот вам чудесный сыр с «благородной» (а какой еще?) плесенью «пещерной выдержки». У итальянцев жадность зашла тоже довольно далеко. Многие великие вина Италии созданы именно по причине жадности. Есть очень известное и традиционное вино, которое делают и по сей день, оно очень сладкое и потому называется Recioto. Но один винодел вероятно забыл о какой-то бочке, пока не обнаружил, что Recioto продолжило брожение и стало совсем сухим. Нормальный человек вылил бы испорченный продукт в землю. Но не жадина-винодел. Он сказал: «Я сделал еще одно великое вино!». И назвал его Amarone. Если очень хочется притянуть за уши какой-нибудь мясной деликатес – добро пожаловать к ветчине. Что это, как не рачительный подход к свинье, чье мясо быстро портилось в жарком климате. Завялил – и целый регион дает свое имя простому куску свинины! Не стоит забывать историю коньяка. Перегонка виноградного сока в спирт, коньячный или любой другой, была придумана французами вовсе не из страсти к экспериментам, а из экономии. Дело в том, что налоги виноделы платили с бочки, независимо от количества градусов внутри нее. Вот кто-то и догадался перегонять вино на спирт: абсолютного алкоголя в бочке спирта значительно больше, чем в бочке вина. Но однажды случилось так, что то ли кто-то не сумел распродать несколько бочек, то ли просто о них забыл. Когда пришло время выбрасывать безнадежно испорченный спирт, винодел открыл бочку (не иначе пожадничал – а вдруг спирт еще можно как-то приспособить к делу)? И, пораженный до глубины души, сразу понял, что изобрел чудеснейший напиток, который многие поколения после него пьют под названием «коньяк». Там же, в провинции Коньяк один «бракодел» случайно (или нарочно, история умалчивает) ошибся: при купажировании налил спирт вместо коньячной бочки в бочку с виноградным соком. Нормальный человек, конечно, выбросил бы испорченный виноградный сок. Но не мастер купажа, у него просто рука не поднялась выбросить продукт. Вместо этого он его попробовал и сказал: «Я сделал прекраснейший напиток»… который мы любим под именем Pineau de Charentes. Этот процесс идет постоянно. Совсем недавно, всего каких-то полтора века назад, во французском местечке Chateau d’Yquem один винодел пожадничал и не утилизировал ягоды, испорченные плесенью. В итоге получился великолепный сотерн, а гниль сразу же назвали… правильно, «благородной». Даже издержки холодного климата скупые виноделы Германии умудрились использовать, приспособив в дело побитые морозом ягоды. Результат: уникальный Icewine – ледяное вино. Разлетается в винных бутиках мира как горячие пирожки и ценится за редкость: не каждый год можно удачно «забыть» ягоды на лозе. Что же касается упомянутых мною в начале вин, то их цена отражает скорее не их реальный вкус, а возможность приобщиться к очень узкому кругу лиц, которые могут о себе сказать: «Я пил Romanee Conti 2005!» Присоединяйтесь, если жадность не обуяет вас!
