Скриншот страницы Канье Уэста.
«Канье Уэста атаковали русские после слухов о романе с Ириной Шейк». «А Кардашьян знает? Ирина Шейк закрутила роман с Канье Уэстом». «Русские учат Канье Уэста делать сырники и окрошку в инстаграме. Казалось бы, причём здесь Ирина Шейк» (орфография оригинала сохранена). Благоразумному читателю достаточно одной минуты, чтобы отнести все это к разряду «желтой прессы» – и снисходительно хмыкнуть. Казалось бы, какое нам дело до Ирины Шейк (супермодель российского происхождения, сделавшая успешную карьеру в США)? Ее разводы и романы также мало о чем говорят тем, кто за этим не следит; но в данном случае без некоторого уточнения мы не сможем оценить нового медийного феномена, который рождается у нас на глазах.
Три года назад голливудский актер Брэдли Купер расстался с Ириной Шейк. Причиной расставания, по слухам, стала певица Леди Гага, с которой у Купера завязался роман. 16 июля 2019 года в инстаграме Гаги начался флешмоб русскоязычных пользователей, которые вступились за «соотечественницу» и призывали Леди Гагу не разрушать семью. Среди комментаторов были российские поп-звезды Гарик Харламов, Гарик Мартиросян, Сергей Жуков (вокалист «Руки Вверх!»), Михаил Галустян, множество блогеров-тысячников. Под постами Леди Гаги в итоге набралось более 1,5 млн комментариев. Теперь, когда появилась слухи о романе Шейк и рэпера Канье Уэста, история повторилась в тех же примерно масштабах, уже в инстаграме Уэста.
Русский чатик
Массовый троллинг в сети – давно не новость, и аргумент насчет «вторжения в частное пространство», конечно, мало на кого производит впечатление (мы понимаем, что у селебрити ничего «частного» давно нет). Но все же подобное массовое «вторжение» извне должно опираться на какое «высшее», моральное право. В нашем случае оно формулируется пользователями как «защита наших» («русские своих в обиду не дают», «за Ирку всех порвем» – так это формулируют они сами). Естественно, ни о какой помощи их не просили, и о реакции самой Шейк на эту «защиту» ничего не известно. Вся эта «защита» напоминает манеру советского женсовета или партсобрания, где вопросы развода или неверности выносились на рассмотрение коллектива. Под видом «заботы» о чужой личной жизни тут маячит все то же знакомое отношение к человеку как к объекту, а к известному человеку – еще и как к символической коллективной собственности. В одном издании по этому поводу комментаторов называют «светскими сплетниками» – но на самом деле, конечно, одной буквы тут не хватает: это именно советские сплетники, ничем, по сути, не отличающиеся от знаменитых «бабушек на скамейке», только теперь вооруженных гаджетами.
