Фото: Stoyan Nenov / Reuters

Нынешний Киев – две параллельные реальности. В одной – шесть дней десятки и сотни тысяч митингующих со всей страны борются с властью, отстаивают свои права, ездят в суды и больницы в поисках пропавших и избитых силовиками людей. Практически повсюду они видят маски «Беркута», боятся, что их будут бить, но все равно едут. Водители бросают машины, в том числе новые BMW и Porsche, чтобы помешать возможному штурму палаточного городка на Майдане. Активисты собирают деньги, лекарства, теплую одежду, ищут, где приезжие могут помыться и переночевать. Пение гимна прямо в метро и чувство гордости за людей рядом перемешиваются с досадой от новостей об очередных задержаниях и угрозах чиновников всех посадить. Ветераны-афганцы тренируют молодежь, чтобы у тех были хоть какие-то шансы в случае нападения «Беркута».

Другой Киев живет обычной жизнью: работа, паб, кино, отбой. Две реальности пересекаются в метро, когда одни выходят на Майдан, а другие едут дальше. Это модель современной Украины. В таком виде она устраивает власть, которая из третьего измерения.

О Евромайдане говорят много хорошего. Особенно западные СМИ. Это понятно, он же «евро». Польша в знак солидарности вывешивает на улицах украинские флаги и освещает самое высокое здание в Варшаве в «жовто-блакитний». Министры иностранных дел едва ли не всех стран ЕС говорят о солидарности. Некоторые из них сами приезжают, чтобы погулять по революционному Крещатику.

Правозащитники всего мира осуждают украинскую власть за жестокий разгон мирной демонстрации. Негодуют США. Русские журналисты не с «Первого канала» приезжают посмотреть, каково это, и все остаются довольны. Протестам не хватает толковых лидеров, механизмов реализации требований, но зато какие люди. Они за собственные деньги едут в Киев, живут где придется, сутками мерзнут на улицах, но точно знают зачем: они хотят, чтобы нынешняя власть ушла, чтобы их права соблюдали, а требования слышали. Так метко формулировать умеют далеко не все известные политики. Многие ходят на Майдан просто для того, чтобы понять, что в стране хватает умных и достойных людей. Почти всем после этих прогулок становится чуть легче. Лозунг Майдана: «Разом – сила» («Вместе – сила») – работает. Так, по крайней мере, кажется.


Фото: Stoyan Nenov / Reuters

Многое остается за кадром зарубежных телеканалов. В захваченном здании киевской администрации на Крещатике повсюду стоят ящики с яблоками. Их раздают даже на улице. Волонтеры внутри говорят, что не знают, кто привез фрукты. Хотели сказать спасибо, но не нашли кому.

В Колонном зале, где пресс-конференции давал последний легитимный мэр Киева Черновецкий, колыбельные спящим на полу людям поет парень, который играет на кобзе. Не сказать, чтобы под эти песни хотелось спать, но все спят, потому что устали и замерзли. Такого киевляне в мэрии не видели никогда. Что необычно – почти нет пьяных. Мужчины не злятся, если на входе их просят дыхнуть.

Обратная сторона – постоянные задержания активистов, посадки в СИЗО, откормленные прокуроры, реплики которых вызывают не меньшую агрессию, чем силовики с дубинками. Пятого декабря прямо на Майдане стало известно, что в изолятор посадили одного из лидеров организации «Дорожный контроль» Андрея Дзиндзю. Для автолюбителей – фигура почти культовая. Он уже несколько лет по-настоящему воюет с гаишниками-коррупционерами: подает на них иски в суды, вывешивает ролики о них в интернет, просто гоняет с мест, где стоять нельзя. По большому счету, он – враг номер один всей ГАИ. По словам очевидцев, по дороге в УБОП Дзиндзю с мешком на голове били ногами. Потом к нему не пускали адвоката и депутатов. Активисты «Дорожного контроля» заблокировали улицу рядом с УБОПом, но оказалось, что задержанного уже увезли в изолятор.

Тем не менее на заднем дворе УБОПа стояли силовики в касках. Был «Беркут», который слепил фонарями тех, кто пытался снимать. Активиста обвиняют в причастности к недавним беспорядкам возле администрации президента. В это не верит никто. Все точно знают: власть запугивает автомобилистов, которые неделю ездят по городу с флагами и сигналят в знак поддержки протестующих. Накануне Дзиндзя помогал блокировать автобусы «Беркута», которые направлялись в Киев.

После недельных протестов неизвестна судьба более двадцати человек. Кого-то из избитых студентов власть под охраной по-прежнему прячет в больницах, не допуская туда адвокатов и депутатов. Родители плачут, правозащитники пытаются помочь, и все безрезультатно.

Четких планов, что с этим делать, у оппозиции нет. Отставка президента и правительства – слова, не подкрепленные реальными механизмами. У сцены Майдана говорят больше умных вещей, чем на ней. Знакомый, редактор известного журнала, вернувшись с Майдана, заметил: «Все говорят, нужно стоять, а то Янукович построит тут Беларусь. У нас уже Беларусь – люди в СИЗО». После начала репрессий так думают многие, поэтому стоят. Отступать действительно некуда. Азаров, на изувеченном украинском языке довольно четко сказал: у депутатов есть неприкосновенность, а остальных мы накажем. То есть «сядут усе». И в этом премьер абсолютно искренен. Главное – возможность. Многие активисты и просто участники митингов понимают, что сами могут оказаться в СИЗО: они думают, что можно писать, а о чем лучше помолчать, закрывают лицо в захваченных зданиях. Им действительно неуютно и иногда страшно в городе, который неделю назад казался мирным.

Для кого-то он таким и остался. В спальных районах и даже нескольких кварталах от Майдана все спокойно. Там ничего не изменилось. Если в 2004-м те, кто не попадал на митинг, следили за ним и вешали оранжевые ленточки на машины и балконы, то сейчас часть киевлян делает вид, что лично у них все в порядке. Персонально они вообще вне происходящего. Свободный вечер они проводят в кафе. Им не страшно, не беспокойно. Они не ездят под суды с арестованными, не ищут пропавших студентов, не хотят видеть и знать тех, кто мерзнет на главной площади их города.

За шесть дней у таких людей сформулировалась позиция, и не одна. «Зачем стоять, если нет смысла», «любая власть будет плохой», «я свое отстоял в 2004-м». Кто-то очень по-христиански на это отвечает – у каждого своя правда. Но это неправда. Бывают в истории моменты, когда правда одна. Когда тренированный «Беркут» проламывает головы мирно спящим студентам – это зло. Когда милиция закрывает в палатах избитых и заставляет бомжей подписывать против них обвинительные протоколы – это за гранью. Когда президент в такой момент бросает страну и летит в Китай – это уже не президент, а безответственный чиновник или просто трус.

Те, кто в этих утверждениях ищет альтернативную правду, создают параллельную реальность, в которой жить комфортнее. Но это как в «Матрице»: на Майдане, в СИЗО, в судах – настоящая жизнь, а в тихих спальных районах ее имитация. Потому что мирной жизни сейчас на Украине нет.