Сергей Карякин. Фото: Арсений Несходимов для Republic
Самый молодой гроссмейстер мира Сергей Карякин после 12 партий и тай-брейка проиграл чемпионское звание норвежцу Магнусу Карлсену. Зато сам матч, кажется, вернул шахматам былое напряжение и накал. Пока Карлсен выходил из себя, покидал пресс-конференции и демонстрировал публичные эмоции, Карякин вел себя сдержанно. Игорь Порошин в интервью Republic расспросил Карякина о природе его спокойствия, о том, боится ли шахматист восстания машин, ругаются ли гроссмейстеры матом, чей Крым и опекал ли Карякина Гарри Каспаров.
– Сергей, зачем в XXI веке людям играть в шахматы?
– Я не думаю, что ответ на этот вопрос зависит от того, в каком веке мы живем. Человеческая мысль, человеческая фантазия, она не имеет срока давности, она вне времени. Ее ценность всегда одинакова. Невозможно заменить свою голову компьютером. Грубо говоря, всегда нужно думать своей головой, и шахматы в их современном исполнении – это некий симбиоз работы компьютера и человека, это общее творчество.
– Я позволю себе не согласиться. 1997 год, Гарри Каспаров, абсолютно лучший шахматист того времени, говорит, что с людьми он больше играть не хочет. IBM создает суперкомпьютер Deep Blue. Каспаров в итоге проигрывает. Странным образом это тогда не было воспринято миром апокалиптически. На мой взгляд, по-настоящему апокалиптическое событие произошло 16 марта этого года, когда один из лучших игроков в го, кореец Ли Седоль…
– Да, я уже понимаю, к чему вы клоните.
– Ли Седоль проигрывает машине, которая называется AlphaGo, ее спроектировали в Google. Причем проиграл вчистую – 1:4. Самое важное заключается в следующем: в компьютер просто загрузили 150 тысяч партий. Он их сам проанализировал и создал стратегию игры. Идеальную, как выяснилось. Получается, что вы, шахматисты и игроки в го, всего лишь подражаете искусственному интеллекту.
– Я бы не отчаивался. Никого не удивляет, что машина едет быстрее, чем бежит человек, и машина поднимает тяжести, не доступные человеку. Но в любом случае эти машины управляются человеком. Сначала человек, а не робот.
– Но в ближайшие 10–15 лет мир будет наводнен беспилотными машинами. У вас есть страх перед искусственным интеллектом?
– Страха нет. Пока машины служат человеку, и хорошо служат. А что касается шахмат, даже если компьютер будет настолько силен, что будет выигрывать у человека 99 партий из 100, то все равно останутся человеческие шахматы, все равно не будет такого, что компьютер отменит эту игру для людей. Потому что людям интересно соперничество себе подобных. Проводятся ведь чемпионаты мира среди компьютеров, интерес к ним ничтожный, хотя качество партий там высочайшее, то есть фактически там создаются идеальные партии.
