Фото: pixabay.com
8 сентября Американская киноакадемия обнародовала новые требования, которые нужно будет соблюдать с 2024 года, чтобы фильм попал в номинацию «Лучшая картина». Эта новость временно затмила сообщения о выборах в США, состоянии здоровья Навального и белорусские события и вызвала предсказуемый скандал в соцсетях. Особенно отличился русскоязычный сегмент интернета. К примеру, актриса Мария Шукшина буквально возопила: «Мир приплыл к финишу! Толерантность стала убийцей нравственности!.. И да! Я за цензуру! Думаю, многие со мной согласятся!» А информационное агентство «Национальная Служба Новостей» даже запланировало онлайн пресс-конференцию на тему: «Гей-квота: что ждет мировую киноиндустрию?».
Если отвлечься от намеренно (или непреднамеренно) некорректной подачи этой новости некоторыми российскими СМИ, то никаких особенных изменений на практике обычный зритель даже не заметит: большая часть голливудской кинопродукции уже давно укладывается в это, как оказалось на поверку, не такое уж и прокрустово ложе. Вот здесь, к примеру, главный редактор «Отдела культуры» Олег Зинцов разбирает на соответствие новым критериям триумфаторов «Оскара» за последние десять лет.
Новациям, внесенным в регламент в целях обеспечения инклюзии и разнообразия не только на экране, но и на съемочной площадке, посвящено пока что несколько качественных текстов на русском языке — рекомендуем изучить подробный разбор Татьяны Шороховой («Кимкибабадук»). В соцсетях же анализ от обратного («Чтобы понять, что же на самом деле меняется в оскаровском отборе в номинации "Лучший фильм", надо… выяснить, какие условия должен выполнять тот или иной фильм, чтобы НЕ суметь пробиться через это, на мой взгляд, чрезвычайно широкое сито») блестяще провел журналист Фарид Бектемиров. По его оценке вряд ли можно назвать новые критерии, выдвинутые Академией, «по-настоящему решительным шагом по изменению репрезентации в американском кино».
Подавляющее большинство современных американских фильмов органически вписывается в этот стандарт, отражая структуру современного американского общества. Более того, установленные новыми правилами рамки даже занижены по отношению к реальному положению вещей в американском кинематографе, отмечает продюсер и кинокритик Сэм Клебанов. Он подкрепляет эту мысль цифрами из аналитического отчета UCLA о 139 самых кассовых фильмах 2019 года: женщины играют 41% главных ролей, а представители меньшинств — 26,6%; среди всех ролей в этих фильмах 40,4% досталось женщинам, а 30,9% — не белым исполнителям.
Это мнение разделяет и автор телеграм-канала «Запасаемся попкорном» Иван Филиппов: «В результате полыхает сейчас у "правых", которые увидели очередное мнимое оскорбление. Хотя на самом деле полыхать должно у "левых", потому что это не прогресс, а де факто просто формализация существующего положения дел».
Критика
Справедливости ради, «полыхает» много у кого — по всему спектру. Один из главных контраргументов — правила, обязывающие к инклюзивности, ограничат креативность режиссеров и сценаристов. «Вы можете себе представить, чтобы кто-то указывал Пикассо, как и что, черт побери, рисовать?! Контроль за артистами есть контроль за свободой мысли каждого», — в ярости написала в твиттере актриса Кирсти Элли (твит удален). Другие, напротив, указывают, что правила сформулированы настолько широко, что они никак не повлияют на ситуацию с инклюзивностью и дайверсити.
Интересны также мнения самих «недопредставленных» (underrepresented — в терминологии американских киноакадемиков) деятелей киноиндустрии, вписанных — порой помимо их воли — в очередные стандарты. Ими заинтересовалось профильное издание Deadline (приводятся на условиях анонимности).
