Коллаж Марии Покровской для Republic
Журналистка и правозащитница Ольга Романова занимается проблемами заключенных и их семей с 2008 года. В то время общественное внимание в России было приковано к осужденным по «делу Юкоса» — первому в новейшей истории страны громкому уголовному процессу с политической мотивацией. Тогда сравнения Федеральной системы исполнения наказаний с «архипелагом ГУЛАГ» выглядели преувеличением. Но Романова, погрузившись в тюремно-лагерную тему, убедилась: всё так и есть — и с годами становится только хуже. Почему же за 30 лет после распада СССР жестокая репрессивная пенитенциарная система так и не была реформирована? И возможно ли это сделать в принципе?
— Понимаю, что ты лично с тюрьмой в момент распада СССР не соприкасалась, но это и неважно — деятельность «Руси Сидящей», в том числе исследовательская, позволяет понять сегодняшние масштабы бедствия и отделить советские практики от позднейших наслоений.
— Я это изучаю и в Германии, немецкий опыт — он очень драгоценный, особенно советского периода. А начиналось все с англо-бурской кампании. В конце XIX века англичане в борьбе с местным населением в Южной Африке придумали такой вид нейтрализации нежелательных элементов, как концлагерь. И концлагеря сразу стали страшно популярны во всем мире — в Америке, на Кубе, в Азии, в Никарагуа. Они везде появились как очень удобный способ борьбы с нежелательными людьми. Но в большинстве стран быстро поняли, что это не очень хорошо. Прижились концлагеря только в Советской России и Германии.
В Советской России первый концлагерь был открыт в 1921–22 гг., и первыми его «клиентами» стали пленные белочехи в Сибири. За восемь лет в прекрасной Советской России построили массу концлагерей, а в 1930-м году их всех объединили под названием ГУЛАГ — Главное управление лагерей. Что случилось с концлагерями в Германии, рассказывать не буду — это всем известно. Но после 1945 года эта система, придуманная изначально англичанами в Южной Африке, осталась только в Советском Союзе.
И я бы так сказала: в 1930-м это был, конечно, такой новорожденный огнедышащий дракон. С когтями, пастью, огнем, с зубами, хвостом, он жрал живых людей, срывая с них предварительно кожу. Сейчас ему чуть меньше 100 лет — это такой ветеран. Зубы выпали, пламени нет, когти сточились и похож он на старую гусеницу. Но проблема в том, что это — одна и та же сущность. Это все равно тот же самый концлагерь, тот самый ГУЛАГ.
За все это время в этой системе была проведена всего одна реформа, и провел её Лаврентий Павлович Берия. Он передал ГУЛАГ из ведения министерства внутренних дел в Минюст. Это — единственная существенная реформа, и то она несколько раз отменялась.
И ещё одно серьезное системное изменение случилось само собой, безо всяких реформ.
