Издательство «Новое литературное обозрение» выпускает книгу профессора русской литературы на кафедре славянских языков и литератур в Мичиганском университете Софьи Хаги «Пелевин и несвобода. Поэтика, политика, метафизика».
С любезного разрешения издательства публикуем отрывок из главы «Могут ли цифровые люди мыслить?».
На самом деле вопрос не в том, думают ли машины, а в том, думают ли люди.
Б. Ф. Скиннер. Случайное подкрепление
Расчеловечивание (дегуманизация) — понятие, с недавних пор часто встречающееся в российском научном, журналистском и литературном дискурсе. В этом плане характерно высказывание Ольги Седаковой:
…Европейская актуальность… отошла… от классического гуманистического интереса. То, что у нас происходит теперь, называют «дегуманитаризацией»… <…> «Дегуманитаризация» означает в каком-то смысле расчеловечивание. Культура, как говорил Ю. М. Лотман, не передается биологически.
В противовес Западу, где за теориями Ницше и Фуко последовали проблематизация классического гуманизма и ярко выраженный, пусть и не единодушный, интерес к постгуманизму, в России к постгуманизму относятся преимущественно негативно, как к изменению естественных свойств человеческой природы. Современные российские авторы, пишущие в разных художественных и нехудожественных жанрах, выражают серьезную обеспокоенность процессами дегуманизации в мировом сообществе.
Если говорить о проблеме расчеловечивания в постсоветской художественной литературе, первыми на ум приходят именно произведения Пелевина. В присущей ему манере — игровой, но вместе с тем на удивление проницательной — писатель, создавая биотические образы, размышляет о несвободе в постсоветской России и в мире в целом.
Я полагаю, страхи Пелевина (и других) перед технологиями в основном объясняются обычной боязнью нового, которое ломает привычный уклад. Если же говорить о сути, то люди в своем материальном воплощении (как и все материальное) всегда были и останутся автоматами, т.е. механизмами, существующими в рамках некоторой программы (эволюционной механики) с жесткими пределами (фундаментальными законами физики). Разница между различными механизмами заключается лишь в их сложности, а также в сложности управляющей ими программы.
Разумность (в т.ч. разумность человека, а также и будущая разумность иных механизмов, включая созданные человеком) тут стоит особняком, потому что разум не является материальной категорией. Разум (как сознание) — это по сути не что иное как набор абстрактной информации: фактов и связывающих их причинно-следственными связями логических доводов. А разумность — это способность эту информацию обрабатывать, анализировать факты и выстраивать между ними причинно-следственные связи. Механизм, реализующий эту способность (второе значение слова "разум") тоже в своем роде является автоматом, потому что он так же подчиняется неким жестким законам (например, законам логики).
По большому счету, автоматом, механизмом является все, что имеет структуру (набор правил). Или, иными словами, все, что так или иначе существует (необязательно в материальном смысле). Структура, порядок (существование) — это противоположность хаосу, беспорядку (несуществованию).
Термин «гуманизм» происходит от слова «гуманность», которое в свою очередь происходит от слова «human», что является синонимом для «homo sapiens» или «человек разумный». То есть по сути термин относится к принципам функционирования нематериального автомата «разум» (это ключевой признак классификации биологического вида рода homo именно как человека). Таким образом, все, что направлено на повышение эффективности и улучшение условий функционирования этого автомата по определению является проявлением гуманизма (а не расчеловечивания и дегуманизации, как ошибочно полагают «консерваторы»). В т.ч. и технический прогресс как таковой (включая прогресс человечества в более широком смысле), и развивающиеся благодаря ему идеи постгуманизма. Противоречий я тут не вижу и поводов для паники — тоже.
Конфликт автомата «тело» и автомата «разум» действительно существует, но он проходит не по линии «естественное» — «неестественное» или «свободное» — «несвободное» (тут оба автомата, скорее, подобны). Он в другом. У этих автоматов разные (причем даже не коррелирующие) правила и цели, что часто порождает противоречащие друг другу стратегии, «программы» действия. Поскольку в случае человека эти два автомата объединены в одно целое (взаимозависимы), это ведет к известным трудностям (необходимости жертвовать «материальным» ради «духовного» или наоборот). С точки зрения разума основная претензия к телу — его «хрупкость» (тривиальность его разрушения), а также несовершенство в задачах обработки больших объемов информации. Высокие технологии призваны устранить эти проблемы. Как один из вариантов — через постепенный полный отказ от человеческого тела как единственного (или основного) хранилища конкретного экземпляра разума, обеспечивающего его функционирование. Все это тоже вполне согласуется с идеями гуманизма.
ПС. Что касается вопроса наличия или отсутствия свободы воли, то мне кажется, что и здесь никакого парадокса нет. Свобода воли автомата в рамках его структуры и правил, безусловно, есть (это легко наблюдается экспериментально). Свободы воли как способности автомата менять свою структуру и правила, конечно же, нет — это было бы абсурдом, поскольку автомат и определяется через свои правила и ограничения. Если автомат эти ограничения способен преодолеть, значит, они не были его ограничениями и на самом деле он просто является автоматом другой, более сложной структуры со своим (иным) набором ограничений.
<< Как один из вариантов — через постепенный полный отказ от человеческого тела как единственного (или основного) хранилища конкретного экземпляра разума, обеспечивающего его функционирование. Все это тоже вполне согласуется с идеями гуманизма.>>
Так вот что мы делаем на Украине, оказывается
Не знаю, кто эти вы и что (и зачем) вы делаете "на Украине", но к моему посту это точно не имеет никакого отношения. Я пишу про отношение человека к себе, а не к другим людям.
После опытов по проверке неравенств Белла единственный оставшийся вариант сохранить детерминизм и познаваемость мира - это допустить, что действия экспериментаторов были не свободными, а запрограммированы и предопределены. Выбор, вообще-то не очень....
Но даже такое предположение, возможно попробовать экспериментально опровергнуть, если работать с фотонами из самых ранних галактик.
Впрочем, это докажет только наличие границы познания и сохранит неприкосновенным место, где Б-г играет в кости.
Детерминизм и познаваемость - очень близкие понятия, но не синонимы. Что-то может быть детерминировано, но не познаваемо (задача 3-х тел в гравитационном поле). Что-то познаваемо, но не детерминировано (неточные науки типа медицины). Ну а где-то и противоположные - попытка познать может влиять на характеристики познаваемого.
Офф: Про другую «Задачу трёх тел» (которая роман): об изменении восприятия мира Китаем показывает разница между оригинальным романом Лю Цысиня 2006 года и его нынешней китайской же экранизацией: прощание с конвергенцией, голимый чайноцентризм с переводом остальных стран во второразрядные (с названием в виде первых букв), отсутствие каких-либо международных институтов, затушевывание неприглядных моментов культурной революции - в оригинале это все было иначе.
Мао сказал бы: не меняются только истуканы.