Наш ласковый Миша
Десять лет назад состоялась церемония открытия Олимпийских игр в Сочи. Миру (возможно, в последний раз) показали нестрашную и добрую Россию, которая не озабочена расчесыванием исторических обид.
Я был на Олимпиаде — одна крупная компания, спонсировавшая Игры, везла в Сочи каких-то своих особенно отличившихся менеджеров и предложила изданию Slon (которое тогда еще не превратилось в Republic, не попало в реестр иноагентов и не было заблокировано на территории РФ) место в составе тура. Они у нас размещали рекламу, отношения были хорошие.
Я спросил своих подчиненных — кто хочет? Все отказались, ленивые и нелюбопытные люди. Кстати, теперь почти все они — иноагенты и релоканты, что неудивительно. Пришлось самому, и я не пожалел. Позади остались коррупционные скандалы, а скандалы мочегонные были еще впереди. Реальностью стал праздник. Ну да, недолгий.
Вернувшись, я написал репортаж, который, возможно, и вам будет интересно перечитать. Но для начала все же расскажу историю, которую тогда оставил при себе, чтобы никому не навредить. Теперь, наверное, можно, теперь все равно.
На Олимпиаде впервые был опробован паспорт болельщика. Отказать в его выдаче могли без объяснения причин. Поскольку я успел опубликовать некоторое количество заметок о скандалах, сопровождавших подготовку к Олимпиаде, я опасался, что мне-то как раз и откажут. О чем честно предупредил организаторов поездки. «Беспокоиться совершенно не о чем», — ответили мне.
Прибыли. Палаточный городок перед входом на территорию парка, в палатках и выдают паспорта. Ад, столпотворение, рыдающие дети… Впрочем, про это в репортаже есть. Но мы — гости одного из ключевых спонсоров. Специальный человек на пару минут скрывается в палатке и выскакивает оттуда с пачкой заламинированных аусвайсов. Подходит ко мне, мнется:
— А вам в выдаче отказано. Я не знаю… Кураторы мероприятия…
И как-то сразу понятно, о ком речь, и что скандалить бессмысленно, тоже понятно.
— Мы отвезем вас в гостиницу! Отличная гостиница, отдохнете! Горные лыжи.
Я присел на какой-то булыжник, закурил и горько ухмыльнулся, представляя себя на склоне. На лыжах. Зрелище хоть и печальное, но смешное. Однако тут зазвонил телефон в кармане. Строгая женщина. Должности теперь не вспомню точно, но, в общем, большой начальник в той самой компании, которая привезла нас в Сочи.
— Я слышала, у вас какие-то проблемы?
— Ну да… Кураторы мероприятия…
— Подождите секунду.
— Да бесполезно, наверное, курато…
— Они кураторы — а мы спонсоры!
И трубку повесила. А еще через минуту ко мне бежал специальный человек с моим паспортом болельщика. Теперь такое и представить себе трудно. Хотя Олимпиаду в России — еще того труднее.
Последнее, пожалуй, большое событие в истории прежней России. Дальше был март четырнадцатого. А вам — заметки десятилетней выдержки.
Я в Сочи последний раз был еще в прошлом веке. Под занавес. Не спрашивайте, зачем. И твердо сказал себе тогда, что этот раз — он точно буквально последний.
Сочи выглядел чем-то вроде заповедника, Советский Союз там, казалось, не вовсе еще пал, но все-таки издыхает. Толпа отдыхающих отчетливо делилась на две неравные части: те, кто не может поехать куда-то еще, поскольку находится в федеральном розыске, и те, кто просто не знает пока, что в мире есть Египет и Турция. Крепкие хлопцы на тонированных девятках подъезжали прямо к пляжу. Все, несмотря на жару, в форме: костюмы «Абидас», кроссовки «Абидас», спортивные сумки «Абидас». Собирали дань с продавцов несвежей снеди, садились в девятки, уезжали.
И каждый — от официантки-красавицы в прибрежной харчевне, до старичка божьего одуванчика, сдающего какие-то сараи приезжим, смотрел на тебя этак оценивающе. Читалось в усталых глазах раздумье: принести этому хаму, посмевшему занятого человека побеспокоить, тарелку с горелым мясом, или все-таки лучше сразу кулаком в переносицу?
Так вот. Теперь в Сочи все по-другому. Своими глазами видел.
***
Олимпиада начинается еще в Москве, в аэропорту. Специальные стойки регистрации (не сказать, чтобы вокруг давка), специальные женщины, чтобы показывать стойки, которые нельзя не заметить, тем, кто умудрился их не заметить, мишки, зайки, леопарды, указатели. В самолете — специально отпечатанное меню. Беззубо улыбается с фотографии хоккеист Овечкин, протягивая пассажирам бутылку колы. Мысль, видимо, в том, что бодрящий напиток не очень для зубов полезен. Ну, я, во всяком случае, так понял. В меню — севрюга, лосось, тарталетка с икрой. Это в эконом-классе. В бизнесе, наверное, печень птицы Гамаюн. Хотя в бизнесе никого нет. Еще и брелок с логотипами Олимпиады и «Аэрофлота» в подарок на память.
В Адлере — картинный казак двухметрового роста на выходе из аэропорта, дальше — подростки в красном, танцуют, кричат «Добро пожаловать!», дарят прибывшим банки все той же колы. Отдельно и восторженно приветствуют явных болельщиков — с флагами, в боевой раскраске.
Завсегдатай
Солнце бьет в глаза, зеленеют пальмы — горячие, зимние, твои. Под пальмой, щурясь, лежит бродячая собака. Возможно, собака в чине майора и положена тут специально, чтобы всем показать, что рассказы о поголовном истреблении бездомных животных в Сочи — гнусная антироссийская выдумка. Или это министр культуры Мединский в гриме. Разоблачать мифы о родине — его специальность. Многих книг автор. Но я буду думать, что это просто собака. Ждет сердобольного американского спортсмена, который заберет ее в заокеанский рай. Эвакуация бездомных собак из Сочи — модное сейчас у американских спортсменов занятие.
***
— Пристегивайтесь, — говорит водитель. — Обязательно пристегивайтесь. А то сюда столько президентов всяких понаехало и гоняют, как неродные. Мало ли.
Возле Олимпийского парка — адские толпы у касс, окурки, грязь, неразбериха, загнанные волонтеры с измученными лицами, запах скандала. В общем, то, чего и ждешь априори от сочинской Олимпиады, почитывая скептиков в социальных сетях.
— Пропустите, у нас же дети!
— Вы бы через интернет подали заявку на паспорт болельщика. Проще было бы. Смотрите — у тех, кто через интернет регистрировался, очередь меньше.
Многие, опять же, ожидаемо, просто приехали в Сочи, не задумываясь о дополнительных документах. Теперь страдают. Вообще, странно, что этому удивительному полицейскому изобретению, так называемому паспорту болельщика, как-то мало уделяется внимания в разговорах об Олимпиаде. Все, видимо, считают, что это нормально, когда человек в собственной стране, не судимый, не подозреваемый ни в чем, должен, помимо билетов на соревнования выправлять специальную бумажку, свидетельствующую о благонадежности. В получении которой ему могут отказать без объяснения причин. Знает ли об этом Олимпийский комитет?
Какая-то женщина, немолодая и просто одетая, вскакивает на кусок бетона, отделяющий одну из бесконечных очередей от другой:
— Это же историческое событие! Почему они не могут сделать так, чтобы людям было удобно?!
На самом деле, это ведь один из вечных русских вопросов. Если мы найдем на него ответ, то проснемся в другой стране. Потом, когда-нибудь.
***
Или нет, сразу. Здесь и сейчас. На вход в Олимпийский парк никакой давки, хотя обыскивают даже серьезнее, чем при посадке на самолет в Шереметьево. Просто пропускных пунктов — сотни. Ну, десятки точно. И волонтеры здесь — улыбчивые и вежливые. А дальше, за стеклянными дверями, — вожделенная другая Россия.
