Фото: Михаил Почуев / Коммерсантъ
Предполагая, что люди, которые прочитают этот текст, не впервые слышат мое имя, я предполагаю также, что для многих из них я, хотя прошло уже много лет, остаюсь прежде всего тем журналистом, которого однажды чуть не убили наемники с арматурой. Сам я, конечно, тоже отношусь к тому эпизоду своей жизни с большим трепетом, но если бы меня кто-нибудь спросил о самой большой неприятности, которую я переживал в жизни, то я бы назвал совсем не покушение (это не поза, вполне объективно: напали, уехал на «скорой», отключился, пришел в себя через несколько дней, окруженный всеобщей любовью и вниманием – плохого, строго говоря, вообще ничего).
В ноябре 2012 года меня уволили из «Коммерсанта». И вот это было хуже всего – унизительно, больно, противно. Увольняли долго, натужно, несколько раз менялась официальная причина, реальную я так никогда и не узнал, как и имени реального инициатора моего увольнения. Длилось это все несколько месяцев, я довольно отчаянно сопротивлялся, и, наверное, мог сопротивляться еще какое-то время, но то ли сдали нервы, то ли наоборот, успокоился – ну хорошо, они меня хотят уволить, а я, получается, хочу остаться с ними? Наверное, это, как у всех, была стадия принятия, но странно тогда, что стадия торга наступила позже.
