Приходит время подводить итоги года, и приходится честно сказать себе: год, чего уж там, получился не особенно веселый. А где русскому человеку взять слов для своей тоски? Ну, конечно, в русской поэзии. «От ямщика до первого поэта мы все поем уныло», – сказал лет двести примерно назад наш первый поэт, и ничего с тех пор особенно не изменилось. Стихи, конечно, это вам не газ и даже не нефть – с выгодой продать не получается, но зато их запасы почти неистощимы. Тем интереснее открывать новые имена, я думаю.
Наш сегодняшний герой хорошо известен специалистам, но, кажется, почти совсем неизвестен обычным читателям стихов. А жаль, он достоин доброго слова. Текстов после него осталось мало, зато они вовсе не похожи на рифмованные сочинения его ученых современников, неуклюжие, устаревшие, и воспринимающиеся теперь, пожалуй, как курьез.
Они живые, и они написаны на сломе эпох, в них – и прощание с уходящим миром древней Руси, и дыхание нового мира, который еще только начинается.
Стихи из архива
Тут удивительное дело. Свои стихи наш поэт писал в конце XVII века, но до начала двадцатых годов века ХХ никто про них не знал, и обнаружены они были случайно. Замечательный русский филолог Михаил Сперанский, роясь в семейном архиве дворян Квашниных-Самариных, хранившемся в Историческом музее, наткнулся на какие-то тексты, сделанные на обороте деловых документов в 1696–99 годах. И принял их за «ранние записи народных песен», и опубликовал. Так стихи Петра Андреевича Квашнина-Самарина и стали достоянием специалистов. Довольно быстро удалось доказать, что, за исключением, возможно, двух или трех – это не «записи песен». Это авторские тексты, просто человек, который их сочинял, опирался на фольклор, что для его времени было совершенно нехарактерно.
