Стефан Пермский. Начало ХХ века. Екатеринбургский музей изобразительных искусств.
«Что хорошего может быть нам от Москвы? Не оттуда ли нам идут тяготы, дани тяжкие и насилия, и тиуны, и доводчики, и приставники?»
В XIV веке сказано, однако и сейчас, пожалуй, для российских регионов вполне актуально звучит. Впрочем, это не политическое заявление. Это мощный аргумент в богословском споре, который вели языческий волхв и христианский подвижник в диких краях, среди бесконечных лесов и капищ, заваленных звериными шкурами.
Интриги не будет, скажу сразу, волхв проиграл. А соперник его стал святым. У подножия памятника «Тысячелетие России» в Новгороде есть и его образ. Это – епископ Стефан Пермский, о первом житии которого сегодня пойдет речь.
Автор, место, время
«Преподобный отец наш Стефан был родом русский, от народа славянского, от северной страны, прозванной Двинской, от города, названного Устюгом. Был он сыном почтенного родителя, христолюбца, верного христианина по имени Симеон – одного из клириков великой соборной церкви святой Богородицы в Устюге, и матери – также христианки, по имени Мария».
Тут важно все, и во-первых, конечно, нам важно, кто автор текста. Житие Стефана написал Епифаний Премудрый. Чаще всего литературные памятники древней Руси анонимны, а вот про Епифания известно довольно много. Ученик самого Сергия Радонежского, эрудит, знавший греческий язык (по тем временам – редкость), путешественник – побывал на Афоне, в Константинополе и в Святой земле. Автор двух важнейших для традиции русской агиографии книг – жития Сергия Радонежского и жития Стефана Пермского. Изощренный мастер модного в те времена «плетения словес» – тексты его сложно устроены, красочны, а богатство эпитетов кажется современному читателю даже избыточным.
Писцы книг. Миниатюра XVI века. Епифаний Премудрый слева от нас.
Но для нас самое важное в том, что Епифаний лично знал Стефана. Оба были монахами монастыря святого Григория Богослова в Ростове, и даже, похоже, дружили. Биографию Стефана Епифаний писал сразу после его кончины, в предисловии подчеркивает: «Все это я обрел, здесь и там собрав; предлагаю вам слово о житии его, о котором сам слышал, а что и от учеников его разузнал – о его учительстве и управлении; другое же и сам своими очами видел, и с ним самим неоднократно беседовал». В общем, событийная канва жития вполне реалистична.
Позже жизнь Стефана обрастет легендами. Жители Устюга гордились великим земляком и сочиняли про него свои, местные предания. В поздние жития вошел рассказ о том, как другой северный святой, Прокопий Устюжский, встретив на улице трехлетнюю Марию, поклонился ей до земли и приветствовал: «Вот идет мать великого Стефана, учителя пермяков». Но во времена Епифания эти сказания еще не сложились, в его тексте нет никаких чудесных пророчеств. Там вообще мало чудесного.
