Вирджиния Вулф в 1927 году
Wikipedia.org
Days I enjoy are days when nothing happens
Victoria (Vita) Sackville-West
VI. Тайная истина
You can’t say no to the Beauty and the Beast
David Bowie
…А на что же тогда мы должны смотреть?
Ответив на этот вопрос, мы прибудем на конечную станцию нашего путешествия.
У древних греков был негласный закон: все, что не совершенно, не стоит внимания. И они были совершенно правы. Они боготворили красоту и уничтожали неудачно сделанные произведения — статуи, картины, амфоры. Их не волновала нищета мира.
Когда персы захватили и осквернили Акрополь (это были варвары!), эллины похоронили нечистые вазы и скульптуры (они дошли до нас, и мы ими восхищаемся — таков наше несчастный удел!). И возвели новые постройки, и создали новые произведения. Лишь в редких случаях они отдавали должное интеллекту как таковому. Это мы со своей исковерканной природой считаем интеллект венцом мироздания. Греки для нас были примитивами — они обожествляли именно ведь телесное. Но не правы ли они были?
Да, они не церемонились с ущербными младенцами, старались не оставлять тяжело раненых и искалеченных воинов, «чтобы не портили вид». Сталин «парадоксальным образом» после войны повторял их практики — в ХХ веке! — сослав увечных на север доживать и не портить «картинку» Дня Победы. А Наполеон демонстративно открыл в Париже Дом инвалидов.
Впрочем, вся наша культура сегодня — это культура увечья: от восхищения обрубками эллинских статуй, на которые сами эллины даже не стали бы смотреть, а взялись бы за молот «как» талибы, разбившие Будд Бамиана, до полотен экспрессионистов и «шедевров концептуального искусства». Эллины были жестокими идеалистами, они были безоглядно влюблены в красоту и стремились к совершенству — как сама природа с ее страшными законами.
Сегодняшние вялые, но все-таки до мозга костей и кончиков ногтей пропитанные красотой итальянцы — их плохие, неудачные дети. Но — какие есть, других уж не будет. Эллинам с их идеализмом и любовью к красоте подражал Байрон — опять же, как мог. И многие другие, вплоть до Стендаля, влюбленного в новую Родину Красоты — Италию, перенявшую греческие нравы на свой манер. Переосмыслившую достижения эллинизма и растопившую римскую суровость Ренессансом. Вот он, всплеск Великой Красоты по-итальянски — Джорджоне, Тициан, Беллини, Микеланджело, Леонардо, Рафаэль. Рим, Флоренция, Венеция — три столицы этой красоты. Пусть и мертвые сегодня, они по-прежнему завораживают.
Но помимо зрительной красоты они открыли и другую красоту, красоту Литературы, которая была во сто крат сильнее, потому как заставляла мечтать и воображать, а никакой видимый образ не может сравниться с мечтой. Данте, Ариосто, Боккаччо. Итальянская литература смягчила сухость Вергилия и Горация, и даже попыталась превзойти эллинов. Но как превзойти источник?
