Уинстон Черчилль. Фото: wikipedia.org
В январе 2015 года после 133 дней осады курдские военные силы заняли сирийский город Кобани на границе с Турцией. Победители водрузили свой флаг на холме, сбросив знамя выбитого с местности «Исламского государства» (запрещенная в РФ террористическая организация). А в октябре 2019 года Дональд Трамп предоставил Турции, по сути, карт-бланш на захват этой территории. Таким образом, для курдов победа обернулась поражением. Подобный сценарий мировое сообщество уже наблюдало в Ираке, Афганистане и Ливии.
Такого рода события дают повод задуматься о том, какой смысл кроется сегодня в термине «победа». По мнению политолога и историка из Университета Глазго, автора книги «Победа: триумф и трагедия справедливой войны» Киана О’Дрисколла, идея победы в современной войне – не более чем миф. Миф довольно опасный, но все еще необходимый.
Еще во времена Первой мировой войны премьер-министр Франции Аристид Бриан говорил, что «в современной войне нет победителя… и бремя ложится как на победителя, так и на побежденного». Бао Нинь, ветеран Северной вьетнамской армии и автор одной из самых трогательных военных книг XX века «Печаль войны», выразил эту точку зрения более простыми словами: «В войне нет победителя или побежденного. Только разрушение».
О’Дрисколл обращает внимание на то, что любой успех на поле боя может выглядеть настолько незначительным по сравнению с его кровавой ценой, что сама идея называть его «победоносным» кажется иронией. В то же время не стоит считать достижение победы в современной войне неразрешимой задачей. Он предлагает обратить внимание на три фактора, которые влияют на восприятие победы.
