Андре Гелен в Брюсселе во время немецкой оккупации
www.yadvashem.org
После восемнадцати дней короткой майской войны в 1940-м с участием союзников — Франции, Великобритании и Нидерландов — Бельгия, как и голландские соседи, была полностью захвачена войсками Вермахта. Англичане вывели все свои войска с континента и пытались создать оборону у себя на острове. Бельгия, к ее чести, продержалась на две недели дольше голландцев (до 28 мая) и ее солдаты, как признавал даже сам Вермахт, храбро сражались с превосходящим противником. С лета 1940 года оккупация, продлившаяся до второй половины 1944 года, стала ужасной и повседневной реальностью маленькой страны.
Так что в Брюсселе, столице королевства, в начале сороковых было не шибко весело. Но молодая учительница Королевского лицея Гатти де Гамон (тогда — школы-пансиона для девочек) Андре Гёлен все же не унывала и, главное, не опускала рук. Настолько, что, поняв всю опасность, грозившую её подопечным — а в ее классе были еврейские девочки, — двадцатилетняя девушка приняла отважное решение: противостоять этому кошмару до конца и всеми возможными средствами.
Сначала в противовес декрету оккупационных властей, вынудившему всех евреев носить желтые звезды, она снабдила всех девочек фартуками, которые закрывали эти самые звезды. «Девочки очень стыдились этих звезд, они закрывали их во время ходьбы учебниками, прятали как могли от взглядов». Она радовалась этой малой победе.
Но недолго: вскоре она заметила, что некоторые ученицы-еврейки перестали появляться на уроках. Оккупанты заставили их явиться в сборный пункт и увезли в Мехелен (по-французски Малин), городок к северу от Брюсселя, где для них был подготовлен транзитный лагерь. Именно с его станции отправляли вагоны с еврейскими семьями со всей Бельгии прямиком в Освенцим.
В форте Бреендонк, построенном как форпост против немецкого вторжения, во времена оккупации был открыт самый крупный в Бельгии концлагерь. Там содержались самые разные заключенные, от бельгийских коммунистов до евреев-интеллектуалов, включая писателя Жана Амери, которого в числе прочих перевезли оттуда в Освенцим ( «Отдел культуры» про него уже рассказывал). Некоторых евреев в Бреендонк не привозили, а во избежание трат на их содержание отправляли почти сразу в польские лагеря труда и смерти через транзитный лагерь в Мехелене, как некоторых подопечных Андре Гёлен, которых она не смогла спасти.
Осознав весь кошмар ситуации и не питая никаких иллюзий относительно их судьбы в Польше, Андре присоединилась к недавно основанному Комитету защиты евреев (Le Comité de défense des Juifs). Это было более чем смело: узнай про это немцы, они бы не церемонились, и учительница-бельгийка сразу бы пополнила ряды рабов в трудовом лагере либо в Польше, либо в Германии. А то и поплатилась бы жизнью. Причем на месте: брюссельское гестапо, состоявшее из местных отморозков и уголовников, славилось своей жестокостью на всю страну.
«Началась настоящая гонка с гестапо: кто первый приедет к евреям и сумеет их либо спасти, либо навсегда увезти в Польшу — я или они? Я прятала их везде, где только могла: в монастырях, в пансионах, у семей, которые не боялись».
