В центре фото - учительница иностранных языков Нелли Новостратова. Она была казнена в 1999 году в Грозном. Ей было 42 года
Фото предоставлено Полиной Жеребцовой
Новосартова Нелли Сергеевна окончила факультет иностранных языков и работала учителем в селении Алхан-Юрт, что стоит на правом берегу мутной зеленой реки Сунжи. Сразу после вуза Нелли назначили классным руководителем. Она блестяще знала английский и немецкий. Всегда была доброй, отзывчивой, приветливой. Дети многонациональной республики очень любили ее. Нелли знала немало замечательных рецептов и нередко подкармливала учеников. Дополнительно занималась с теми, кто отставал по учебной программе.
Худенькая черноглазая Нелли походила на чеченку, а если надевала платок, то отбоя не было от джигитов, которые говорили землячке искрометные комплименты. Но она отличалась скромностью и отвергала ухаживания. После смерти родителей Нелли пятнадцать лет ухаживала за парализованной тетушкой. Жили они в Заводском районе города Грозного.
С началом 90х годов XX века социальные институты рухнули. Однако люди по инерции пытались создавать прекрасное, рисовали, пели песни, влюблялись и воспитывали детей. Люди продолжали ходить на работу, даже когда там перестали платить зарплату. Перебивались супами из нутрий и макаронами. В Первую чеченскую войну жителям столицы пришлось особенно нелегко. Бомбовые удары, пожары, голод. Тетушка нуждалась в лекарствах, и Нелли пыталась их достать. Она не жаловалась. Все успевала. Воду носила под обстрелом с качалки, белье стирала в тазу, на костре жарила лепешки.
Однажды, когда российские танки шли по ее родной улице, она бесстрашно выбежала под обстрелом, размахивая белой простыней, и прокричала высунувшимся из люка ошарашенным танкистам: «Не стреляйте, здесь мирные люди! Здесь много детей!»
И танки проехали мимо, не сделав ни единого выстрела.
Зимой 1999 года Нелли похоронила тетушку и только потом вышла замуж. Свадьба была скромной. Несколько соседей и пара друзей.
Люди устали от войны в Чечне и ждали мира. Жилье в Грозном никто не покупал, пенсии старикам и детские пособия в республике не платили с начала 90-х, и те, кто не смог уехать к дальней родне или по линии Красного Креста, выживали, подрабатывали на рынке или просили милостыню. Десятки тысяч русских продолжали жить в разных районах республики. Их предки прибыли в Чечню во времена Голодомора, когда на Кавказ шли эшелоны сирот, или приехали учиться и работать. После Первой Чеченской войны русские не чувствовали себя в безопасности, но и бежать им было некуда. Многие отказывались уезжать с родной земли, говоря, что здесь деревья, которые посадили их прадеды, заводы и фабрики, которые возвели их предки, и могилы, в которых покоятся самые близкие.
Нападения на русских земляков и оговоры набирали обороты и в какой-то момент стали массовыми. Без конца слышалось: «Вы — потомки оккупантов!», «Кругом все работники КГБ и ФСБ!», «Мы двести лет назад больше пострадали, забирая ваши дома, мы возвращаем свое!», «Во всем виноват Сталин!»…
