«Опричники»: на картине XIX века запечатлена расправа над боярином Фёдоровым-Челядниным (справа) — перед убийством его для потехи усадили в трон. Сам царь Иоанн (в центре) в издёвку стоит перед жертвой на коленях
Изображение: Wikipedia / Неврев Н.В.
Если в России последних 20 лет и есть что-то прочное и незыблемое, то это традиция общенационального тихого часа в первые пару недель января. Едва ли кто сейчас может представить, что в дни, бесхитростно именуемые в обиходе «праздниками», может случиться нечто общественно важное. Эту практику не нарушило даже всё, что случилось со страной и её жителями в последние два года.
Но так было далеко не всегда. 5 января 1565 года в Русском государстве (где тогда новолетие встречали всё ещё в сентябре) завершился острейший политический кризис — конфликт царя Иоанна IV и аристократической верхушки. Закончился он так, что лучше бы продолжался дальше. Монарх нашёл выход из ситуации в учреждении опричнины, фактическом разделе страны на два квазигосударства. По словам современника, дьяка Ивана Тимофеева, «всю землю державы своея [царь] яко секирой наполы некако разсече».
Осмысление случившегося 459 лет назад в отечественной науке не закончено и до сих пор. Историки здесь будто коллективный Гедеван из «Кин-дза-дзы», пытавшийся понять принцип деления обитателей планеты Плюк на пацаков и чатлан. Причины странного эксперимента от грозного царя настолько же не поддаются однозначной трактовке. Желал ли Иоанн извести всех бояр на корню? Хотел любой ценой победить в Ливонской войне? Или банально впал в помешательство на почве страха за свою жизнь?
Одно понятно точно: если у первого русского царя и имелась какая-то долгосрочная стратегия насчёт опричнины, то она явно не сработала. Иначе бы Иоанну не пришлось самому сворачивать введённые порядки, физически уничтожать приспешников и табуировать слово «опричнина». Великий план обернулся бессмысленным кровопролитием — какие-то традиции Кремля, увы, неизменны и через столетия. Уж лучше б мы работали в первые дни января, как наши предки в далёком XVI веке.
Жизнь опричника
За четыре с половиной века в русской культуре устоялся стереотипный образ опричника. Обычно это абсолютно мерзкий, живущий насилием отморозок без каких-либо тормозов. Неотъемлемые атрибуты: вычурное одеяние, собачья голова с метлой на седле, готовность в любой момент выкинуть нечто отвратное с криком: «Гойда!». Таков лермонтовский Кирибеевич из «Песни о купце Калашникове», таков Хомяк Алексея Толстого из «Князя Серебряного».
Критическое мышление не даёт поверить, что набранная исключительно из подобных персонажей военизированная организация смогла просуществовать целых семь лет. И не просто просуществовать, а выполнять некие функции, не всегда сводившиеся к грабежам, изнасилованиям и убийствам безоружных. В конце концов, случалось опричникам и сражаться с внешним врагом на полях битв.
Читатель здесь, конечно, вспомнит Андрея Комягу из сорокинского «Дня опричника». Совсем неглупый и далеко не самый порочный человек увлечённо участвует в порой мерзких, порой нелепых делах, подгоняя их под воспринятую корпоративную этику. Что удивительно, у Комяги можно найти условного прототипа из реальной опричнины XVI века. Замечательный именно своей типичностью образ открыл советский историк Владимир Кобрин.
Опричники въезжают в город, рисунок 1911 года
Изображение: Wikipedia / А. М. Васнецов
Знакомьтесь — Михаил Андреевич Безнин-Нащокин. Выходец из малопримечательного рода тверских бояр, перебравшихся в Москву после ликвидации своего княжества. Точной даты рождения Михаила неизвестно: предположительно, он был несколько младше царя Иоанна. То есть на момент учреждения опричнины в 1565-м году ему исполнилось около 25–30 лет.
Первую славу Безнин-Нащокин заслужил ещё до исторического решения. Аристократ с самого начала участвовал в Ливонской войне, отличился в битвах за балтийские и литовские города. Так, в 1563 году он отметился при взятии Полоцка. При переговорах воеводы Ивана Черемисинова с вражескими офицерами об условиях капитуляции, Михаил театрально потребовал заканчивать дипломатию: «Государевой рати без дела почто томиться?».
Обречённый город в итоге сдался, что не спасло его жителей от масштабного погрома. А для Безнина-Нащокина полоцкое дело стало трамплином в карьере. Спустя пару лет он одним из первых вступил в опричнину. Сражался с литовцами и ливонцами, восстанавливал сожжённую в 1571 году крымскими татарами Москву, даже побыл несколько месяцев «дядькой» у царевича Фёдора Иоанновича. Почти наверняка Михаил участвовал и в куда менее достойных делах опричнины, но подтвердить это трудно.
Словно предвосхищая НКВД с его «по I категории выполнено», опричники о своих убийствах отчитывались таким же безличным «отделано».
Запомнился Безнин-Нащокин современникам и любовью к местническим спорам. Так называли распространённые в России XVI века диспуты между аристократами за право занять ту или иную должность по благородству происхождения. Худородный опричник регулярно конфликтовал то с одним, то с другим более знатным оппонентом, рассчитывая на помощь монарха. А тот обычно поддерживал своего верного слугу, как при опричнине, так и после её упразднения в 1572 году.
Правда, в 1582 году Иоанн IV очередной такой спор рассудил не в пользу Безнина. Тогда раздосадованный аристократ пригрозил постричься в монахи. Что удивительно, ослушника не ждали ни кол, ни темница. Грозный царь поддался на шантаж и пересмотрел дело в пользу амбициозного Михаила. В итоге он стал думным дворянином — полноправным членом Боярской думы, высшего правительственного органа.
Боярская дума, 1893 года
Изображение: Wikipedia / А.П, Рябушкин
Но вот спустя четыре года нашему герою всё-таки пришлось податься в монастырь. Иоанн IV умер, а при новом царе Феодоре — некогда безнинском воспитаннике — фактически заправлял Борис Годунов, имевший личные счёты со многими экс-опричниками. Несколько близких к Безнину-Нащокину людей попали в опалу, и он, предчувствуя собственное падение, ушёл в подмосковную Иосифо-Волоцкую обитель.
Там старец Мисаил отнюдь не прозябал. Судя по сохранившимся документам, де-факто именно он и руководил монастырём при безвластном игумене. По его инициативе монахи кредитовали окрестных крестьян под такие проценты, что «облагодетельствованные» принимали деньги лишь после основательных побоев. Бывший опричник прямо приказывал выдавать строптивцев ему на расправу, чтобы объяснить «как жити с тое подмоги».
«И в чёрном одеянии опричника, и в цветном кафтане думного дворянина, и в монашеской рясе Безнин оставался самим собой — неразборчивым в средствах циничным авантюристом»
— Владимир Кобрин, советский историк
Именно такие люди, как Безнин-Нащокин во многом и творили отечественную историю в середине XVI века. Скончался монах-опричник не раньше 1598 года, пережив многих жертв Иоанна IV, его же приспешников и тех, кто последовательно побывал в обеих категориях.
