Георгий Вицин
kinopoisk.ru
На бульваре старичок самого простецкого вида, одетый в тренировочные штаны, кормил голубей. «Да идите, не бойтесь, зря я, что ли, к вам сюда приполз», — ворчал старик. На поводке маялась беспородная собачка. У старика было очень знакомое лицо. Я начала нарезать круги вокруг него, пытаясь вспомнить, где я его видела. И только когда человек погромче обратился к собаке — я узнала его по характерному чуть скрипучему голосу. Это был Георгий Вицин. Подгоняемая молодым журналистским задором, я нахально подошла к нему, представилась и попросила интервью для газеты. «Деточка, вы видите, сколько у меня дел? — Вицин повел рукой, показывая на прожорливых голубей. — Ну когда мне? Я ж еще работаю иногда. Да и неинтересная у меня жизнь. Будете меня мучить, чтобы я вспомнил какую-нибудь клубничку, а у меня ее и не было». Мгновенно принятый им страдальческий вид отменял всякую возможность дальнейших уговоров.
Но и нам, девушкам-журналисткам, умения напускать страдальческий вид было не занимать. Сработало. Вицин смягчился. «Ладно — давайте для начала созвонимся, а там будем договариваться, а то вы сейчас заплачете — мне этого не выдержать, я старик, у меня давление».
Я уже потом сообразила, что он на тот момент особо и стариком-то не был — ему было недалеко за 70, 73 или 74. Что такое в наше время 73 года для мужчины? Но Вицин с молодости всегда слегка смахивал на старика — брови кустистые, уголки рта опущены, что сразу придает страдальческий вид, голос поскрипывающий. А если еще и подыграть самому себе — вот и образ. Георгию Михайловичу нравился этот образ старика-отшельника, немного ворчуна, немного зануды, немного ментора. Справедливости ради — примерно таким он и был. Чуть наигрывал, но совсем немного.
Кадр из фильма «Максим Перепелица» (реж. Анатолий Граник, 1955) — 37-летний Вицин здесь играет убеленного сединами деда Мусия
Вицин продиктовал свой телефон и заверил, что ждет звонка. Так начался наш телефонный марафон длиной в год.
