Тереза Мэй. Фото: Parliament TV / Reuters
Как известно, 14 марта британский премьер-министр Тереза Мэй выступила в парламенте с речью, в которой объявила о первых мерах против России и общем пересмотре отношений с Москвой в связи с химической атакой в Солсбери. Лондон считает Россию причастной к отравлению бывшего офицера ГРУ Сергея Скрипаля и его дочери Юлии. Россия гневно отвергает любые подозрения. А как выступление Мэй было воспринято в самой Англии? Рассказывает научный сотрудник Университета Борнмута Валерий Аджиев.
Накануне выступления было понятно, что в парламенте межпартийный консенсус – реакция Британии должна быть чрезвычайно серьезной. Шли даже разговоры, что для Терезы Мэй эта ситуация может сыграть роль, подобную той, которую фолклендская война сыграла для Маргарет Тэтчер. Параллели: малопопулярный глава правительства тогда и сейчас, страна на пороге важнейших реформ (тогда – разборки с профсоюзами и радикальная экономическая реформа, сейчас – Brexit, глава лейбористской оппозиции крайне левых взглядов с перспективой взятия власти). Для Мэй разруливание этого кризиса может стать важным фактором возвращения кредитоспособности, потерянной на прошлогодних выборах.
