Александр Петриков специально для «Кашина»
События этого августа, точнее – оба события, – как-то сливаются в одно, и даже понятно почему. Природа полицейской дубинки, вбиваемой в горло задержанному подростку, та же, что и у яда, используемого для политических убийств, а как описать эту природу – ну, зло оно и есть зло, в дополнительных представлениях не нуждается. В обоих случаях официальная Россия заняла позицию солидарности со злом, пусть и по-разному оформленной – в белорусском случае Москва с удовольствием ищет в оппозиционерах что-то, что оправдывало бы полицейский переворот («Нехта» работает из Польши! Алексиевич воспевала Дзержинского! С бело-красно-белым флагом ходили коллаборационисты! – сами понимаете, как тут не вбить дубинку тому подростку в горло), Навальному же достался стандартный механизм государственного виктимблейминга, когда сначала лихорадочно ищутся некриминальные причины случившегося (пьянство, диабет и какие там еще версии вбрасывались в первые дни), а потом фокус смещается на недружественность Запада, вступающегося за жертву, как будто эта недружественность чем-то оправдывает преступление.
Строго говоря, в таком поведении официальных лиц и официозных медиа ничего нового нет, все приемы опробованы не раз и, какими бы безнравственными они ни были, сбоев они не давали. Но сейчас то ли концентрация зла оказалась чуть выше обычного, то ли оба ЧП, минское и сибирское, наложились на общий посткарантинный стресс, и деморализующий эффект от демонстрируемой обществу солидарности со злом оказывается беспрецедентным. С чем его сравнить, когда такое было? Сейчас кажется, что никогда.