Юлия Галямина
Фото: страница Юлии Галяминой на Facebook
Несмотря на репрессивную политику Кремля, некоторые оппозиционные политики остаются в России. Одна из них — бывший муниципальный депутат Москвы, ученая и основательница политического движения «Мягкая сила» Юлия Галямина. Она пережила уголовное преследование, месяцы в спецприемниках, признание иноагентом — и все это не заставило ее прекратить политическую деятельность в стране. Она рассказала Republic, как переживает страх, зачем объединяет вокруг себя женщин и есть ли у российского государства шансы стать человечным.
«Никто не хочет умирать. Культ смерти, который проник в страну, искусственный»
— В России и за ее пределами весь год разворачивается много дискуссий о том, кто может остановить войну с Украиной, как изменить российскую власть и политику с репрессивной на демократическую. Одни считают, что на это могут повлиять санкции, другие — что ситуация на фронте, третьи — что вмешательство извне. Но многие политологи и ваши коллеги-политики считают, что изменить власть в России под силу только самому российскому народу. Так, кстати, считал и политик Борис Немцов. Однако многочисленные исследования показывают, что российское общество только сильнее погружается в состояние апатии и усталости. Как это состояние может измениться? Что может побудить общество выйти из этого состояния?
— Искусственно такие вещи не делаются, нужны время и определенные условия для того, чтобы это случилось. Люди имеют право на выбор, и также их выбор в том, как они живут. Пока люди в России живут более-менее терпимо и стараются закрывать глаза на все, что им не нравится, пытаются как-то выживать. В какой-то момент эта ситуация изменится, в обществе появится какая-то новая энергетика. Которой сейчас нет, это правда.
— Но при этом вы остаетесь в России и продолжаете заниматься политикой, тогда как многие ваши коллеги уехали из страны. Что вас мотивирует? Вы ждете подходящего момента, который каким-то образом наступит?
— На самом деле, так не бывает, и если ты ничего не делаешь, то ничего и не происходит. Я понимаю, что сейчас занятие политикой в России кажется бессмысленным, и многим хочется сказать: «Гори оно синим пламенем». Но для того, чтобы что-то изменилось, надо что-то делать. Общаться с обществом, говорить ему о том, что происходит, показывать ему, что то, что происходит, ненормально, что нас тянут в какую-то пропасть во всех смыслах этого слова. Я вижу, кто-то должен это делать, тот, кому люди могут доверять. Поэтому я и не уезжаю.
Если ты уезжаешь, то получается, ты оставляешь людей одних, а потом начинаешь из другой страны им что-то рассказывать, объяснять, как надо жить.
Возникает вопрос: почему люди должны к тебе прислушиваться, если ты не с ними? Если ты их оставил, хотя ты политик, который брал на себя ответственность и говорил: «Я хочу вас представлять»?
