Фото: Jana Shnipelson / Unsplash.com
23 апреля 2018 года армянские военные внезапно примкнули к мирным демонстрациям противников премьер-министра Сержа Саргсяна, которого обвиняли в узурпации власти, а министр обороны намекнул, что не согласится разгонять протесты. Всего через несколько часов Саргсян объявил о своей отставке. Через полтора года ситуация повторилась в Боливии – военные поддержали митинги и забастовки, и президенту Эво Моралесу пришлось уйти в отставку и отказаться от планов править страной четвертый президентский срок.
Белорусские протесты по масштабам не уступают выступлениям в Боливии и Армении, а народная поддержка Лукашенко вряд ли выше, чем у Моралеса. Тем не менее, белорусские силовики все так же непоколебимо защищают президента и не дают ни малейшего намека на то, что могут предать его и перейти на сторону народа. Лукашенко удалось то, что не удавалось многим другим похожим автократам – выстроить почти идеальную институциональную конфигурацию силовых ведомств. Впрочем, и у нее есть слабое место.
Как диктаторы управляют вооруженными силами
Для персоналистских автократий силовики – одновременно и главная опора, и главная угроза.
Опора – потому что диктатуры такого типа редко могут сохранять активную поддержку масс в течение длительного времени и вынуждены обеспечивать лояльность общества с помощью институционализированного (но не всегда легального и формализованного) насилия. Зачастую выживаемость персоналистского режима напрямую зависит от способности и готовности силовых структур осуществлять репрессии. Угроза – потому что военные, да и в целом любые члены правящей коалиции диктатора всегда могут совершить переворот. Риск переворота в персоналистских диктатурах гораздо выше, чем в партийных режимах или консолидированных демократиях, потому что в них отсутствуют гражданские или идеологические инструменты контроля за силовиками.
Поэтому перед любым автократом стоит дилемма безопасности. Он вынужден придумывать хитрые стратегии, чтобы сохранять стимулы для силовиков быть лояльными ему, в то же время не ослабляя их репрессивных возможностей.
Необходимость поиска этого баланса сопровождает диктатора с первого и до последнего дня его правления. Нередко случается так, что только что получившему власть автократу приходится «наследовать» силовые структуры предшествующего режима, в которых доминируют представители соперничающего с ним клана, идеологического течения или группы. Так, за последние 60 лет турецкая армия совершила пять военных переворотов как против авторитарных, так и демократических правительств.
Как автократ может «балансировать» свои вооруженные силы так, чтобы они оставались сильными и лояльными? Европейские политологи Абель Эскриба-Фольш, Тобис Бемельт и Ульрих Плистер в коллективном исследовании утверждают, что диктатор всегда использует кнут и пряник.
