К моменту своей смерти в марте 2018 года Стивен Хокинг был одним из самых известных людей на планете — и уж точно самым узнаваемым. Прикованный к инвалидной коляске, с лицом, искаженным вечной гримасой, он нигде бы не мог появиться незаметно. Впрочем, он к этому совершенно не стремился, пишет американский научный журналист Чарльз Сейфе в своей новой книге ‘Hawking Hawking: The Selling of a Scientific Celebrity’ (только что вышла по-английски в издательстве Basic Books).
В названии книги — не повтор, а каламбур: английский глагол to hawk означает (в том числе) «навязывать», «назойливо предлагать». То есть по-русски название звучит примерно так: «Навязывая Хокинга: как продать научную славу». Пересказываем некоторые эпизоды 400-страничной работы Сейфе.
Публика обожала Хокинга. Мы неизменно восхищались великим ученым, могучий интеллект которого был заперт в беспомощном теле, но при этом свободно парил в недосягаемых далях времени и пространства. Потрясающее человеческое мужество плюс обаяние гения — кто может устоять против такого сочетания?
Журналисты сравнивали Хокинга с Эйнштейном и Ньютоном (и он, на словах отвергая эти сравнения, на самом деле всячески поощрял их, пишет Сейфе). Однако у Эйнштейна была его теория относительности, у Ньютона — его яблоко, а что, собственно, сделал в науке Хокинг? На этот вопрос немногие из его почитателей смогли бы ответить.
В последние десятилетия жизни Хокинг-шоумен и Хокинг-селебрити полностью заслонили Хокинга-ученого. При этом, настаивает биограф, многие физики и космологи весьма критически отзываются о его поздних работах (в основе книги — сотни интервью, взятых автором у коллег Хокинга и его близких).
Возникает вопрос, который звучит почти неприлично, но его пришла пора задать, уверен Сейфе: какой частью своей славы Хокинг обязан науке, а какой — своей болезни? У многих ученых с годами снижается качество исследований, и это совершенно нормально. Однако парадокс Хокинга заключается в том, что его слава росла обратно пропорционально его научным заслугам.
