Издательство «Новое литературное обозрение» выпускает книгу «Вещная жизнь: материальность позднего социализма». Ее автор Алексей Голубев — историк, PhD University of British Columbia, доцент Хьюстонского университета — задается вопросами, какую роль материальные объекты играют в общественной жизни, и насколько окружающие нас предметы влияют на конструирование коллективной и индивидуальной идентичности? И — ищет ответы на них в истории позднего СССР.
С любезного разрешения издательства публикуем (в сокращении) главу «Люди из стали. Железо для здоровья и силы советского тела» — о люберах, подпольных/подвальных качалках и о том, почему «в СССР человек, занимавшийся культуризмом, ставил под угрозу свой социальный статус и репутацию».
Я получаю много писем, в которых юноши жалуются, что из-за своих физических недостатков они даже не решаются познакомиться с девушками. И авторам этих писем я с неизменным успехом прописываю «железные пилюли».
Георгий Тэнно. Не культ, а культура
Да, скажете вы, у вас тоже есть подвалы. Но мы в них не «балдеем», а занимаемся спортом! Боксом, тяжелой атлетикой, в общем, «качаемся», и это дает нам многое — силу, здоровье, уверенность в себе.
Письмо советского подростка-культуриста в газету «Комсомольская правда» (1987)
Одну из многочисленных волн моральной паники, захлестнувших Советский Союз в последние годы его существования, можно соотнести с двумя статьями, одновременно вышедшими в популярных советских журналах «Огонек» и «Собеседник» в феврале 1987 года. Статьи были опубликованы по результатам совместного журналистского расследования поведения молодежи в одном из городов Московской области — Люберцах. Сообщалось, что местная молодежь массово посещает тренажерные залы в подвалах, а потом организованными группами отправляется в Москву, чтобы бить панков, хиппи и металлистов, равно как и подростков, явно копирующих западные, несоветские модели в одежде и поведении. В интервью люберы (окрестившие себя так по названию родного города) настаивали, что действуют как образцовые советские граждане: «Хиппи, панки и металлисты позорят советский образ жизни. Мы хотим очистить от них столицу». В письме в редакцию советского молодежного журнала другой любер заявил:
«Мне 18 лет. Могу без опаски говорить, что люблю свою Родину. И делаю для нее, кстати, побольше иного комсомольца! Развелось сейчас много всякой твари: фашисты, панки, металлисты, рокеры <…> Поэтому я целиком и полностью стою на позициях люберов и не пропускаю ни одного выхода ребят на охоту за тенью гнилого Запада!»
Статьи в «Огоньке» и «Собеседнике» вызвали широкий резонанс. Они стали одним из первых примеров открытого разговора о социальных конфликтах, ознаменовав собой кардинальную перемену в тактике советской прессы, годами рисовавшей картину бесконфликтного советского общества.
Ориентированная на Запад либеральная интеллигенция, приветствовавшая реформы Михаила Горбачева, увидела в занятиях культуризмом ради уличных драк с вызывающе одетыми представителями западных субкультур мрачную перспективу консервативной революции снизу.
