Обломки Боинга MH17, 2014 год. Фото: Maxim Zmeyev / Reuters
Ждать ли российско-нидерландско-австралийских консультаций по поводу сбитого в 2014 году малайзийского Boeing? Судя по всему, да. О возможности таких консультаций уже до конца февраля заявил на днях глава нидерландского МИДа Стеф Блок, а замминистра иностранных дел России Александр Грушко сразу же подтвердил готовность российской стороны разговаривать о «боинге». О возможности трехсторонних контактов на ту же тему «в ближайшие месяцы» еще несколько недель назад говорила Мария Захарова. Павел Каныгин в «Новой газете» (этот журналист ведет тему MH17 непрерывно с момента трагедии и, вероятно, наиболее компетентен в сравнении с любыми другими российскими коллегами) забавно расшифровывает стенограмму брифинга Захаровой – например, когда она жалуется, что на Россию хотят возложить «всю ответственность», это, по мнению Каныгина, значит, что к признанию «не всей», частичной ответственности Россия готова, а фразу «Гаага, явно форсируя события, обвинила Россию» можно истолковать так, что главная претензия – именно в форсировании, то есть в спешке, а если не спешить, то можно договориться.
Что ж, предположим, что российская сторона действительно готова к компромиссу по MH17. В самом деле, до бесконечности изобретать украинских летчиков и украинские ракеты невозможно, а тема «боинга» в донбасском конфликте остается чуть ли не единственной, прямо затрагивающей интересы третьих стран, и евросоюзовские секторальные санкции – это реакция не, скажем, на Крым, а именно на «боинг», и какой бы ни была публичная позиция Москвы по поводу ее непричастности, ее потребность в компромиссе кажется бесспорной. Странно раз в полгода (и каждый раз – новым способом) доказывать, что это не ты, когда тебе не верят. Потребность в уступках кажется назревшей. Какими могут быть уступки? Украинские алармисты считают, что Россия заплатит многие миллионы долларов семье каждого погибшего, и «бабло победит зло». Павел Каныгин, доверять которому больше оснований, чем украинской прессе, ссылаясь на свои источники, пишет в «Новой» о возможности уголовного преследования частных лиц, занимавших какие-то должности в народных республиках четыре года назад, и не имеющих при этом формального отношения к российским госструктурам, прежде всего – к армии. Такая версия кажется наиболее логичной, она даже не сильно противоречит прежней позиции Москвы, согласно которой самолет был сбит украинской стороной – Россия, признающая Минские соглашения, считает Донбасс частью Украины, и возложить ответственность за «боинг» на какие-нибудь персоналии из руководства ДНР лета 2014 года, в принципе, несложно – главное, чтобы с этим согласилась обвиняющая сторона.
