Портрет Николая II в офицерской тужурке Преображенского полка. В.А. Серов, ок. 1900 г.
Фото: Википедия
«Он был плох, но посмотрите, какой человеческой дрянью его окружил родной народ! От Победоносцева до Гришки Распутина все были внушители безумных, пустых идей. Все царю завязывали глаза, каждый своим платком, и не мудрено, что на виду живой действительности он дошел до края пропасти и рухнул в нее».
Михаил Меньшиков, 1918 год
«Кругом измена, трусость и обман», — записал Николай II в своем дневнике 2 марта 1917 года, в день отречения от престола. В изменниках оказался почти весь ближний круг, включая Собственный Его Императорского Величества Конвой, отнюдь не склонный, как выяснилось, повторить подвиг швейцарской гвардии Людовика XVI, погибшей, защищая своего сюзерена. Но самым большим разочарованием императора стало то абсолютное равнодушие, с каким к свершившемуся перевороту отнесся простой народ, на который Николай Александрович надеялся даже больше, чем на своих флигель-адьютантов.
«Царь, непреклонно решившийся победить»
А начиналась Первая мировая бравурно, август 1914 года оглушил Россию патриотическими манифестациями — впрочем, то же творилось тогда по всей Европе. «Поездка в Москву показала ему [Николаю II], насколько эта война была популярна и как ему благодарны за то, что он своим достоинством и твердостью еще поднял в глазах иностранцев престиж русской нации, — вспоминал Пьер Жильяр, воспитатель цесаревича. — Царь чувствовал, что за ним вся страна».
Николай II объявляет войну Германии с балкона Зимнего дворца 20 июля 1914 года. Фото: Википедия
Проблема в том, что война не кончилась ни к рождеству, как ожидала вся страна, ни через год, ни через два. «И как же скоро это воодушевление сменилось усталостью, апатией, упадком духа», — вспоминала дочь английского посла Мириэль Бьюкенен, ставшая сестрой милосердия в одном из петроградских госпиталей. Это, опять же, было нормой для всех воюющих стран, везде условный «телевизор» боролся с условным «холодильником», другие дело, что у союзников и противников России счет держался в пользу «телевизора». Во многом потому, что в Англии, Франции, Германии на вершины власти в ходе войны были выдвинуты харизматичные лидеры — Клемансо, Ллойд Джордж, фельдмаршал Гинденбург, сумевшие вдохнуть в свои нации новые надежды и новые силы. В России происходило нечто обратное: Николай II методично отстранял людей, которые могли вызвать хоть какой-то энтузиазм у общества, а одного непопулярного премьера сменял другой еще более непопулярный.
