Промоматериал исторической игры «Смута»
smuta.games
Российское государство много чего хочет. За этот год оно представило целый список желаний — от захвата чужих территорий до дискриминации кого угодно. В эти стремления укладывается и создание патриотических игр. За неполный год мы услышали о инициативах создать видеоигры про Росгвардию, ЧВК «Вагнер» и даже Смутное время. Станут ли они новым оружием пропаганды?
Философ Славой Жижек писал: «Не бывает этнических чисток без поэзии — почему? Потому, что мы живем в эпоху, которая воспринимает себя в качестве пост-идеологической». Никакой проект, «русский мир» или «православная империя» не могут заставить человека отдать свою жизнь за них. Тем интереснее новость, что Министерство экономики подготовило проект об ограничении продаж видеоигр. Во-первых, продавцы будут обязаны маркировать продукцию по возрастным категориям, но это вряд ли кого-то напугает. Во-вторых, дистрибуция игр, в которых «содержится информация, запрещенная законом в РФ», будет принудительно прекращена.
Получается, что теперь на виртуальный мир распространяются законы нашей повседневной реальности. Правда, отчасти. Все-таки запрета шутеров за убийства людей пока не предвидится. Важнее другое: аргумент «это всего лишь игры» больше не работает. Государство взяло под контроль все медиумы, точнее, ярче его обозначила: от СМИ до театров. Теперь, похоже, настанет время игр, которые были относительно свободны от политического фона. Желание контролировать виртуальный мир становится патологическим.
Но российская власть хочет выглядеть ответственно. Каждое свое решение она объясняет, а желание — рационализирует. Первое, что говорят чиновники: игры — это прибыльный бизнес, с него можно получить хорошие налоговые сборы. Видимо, правительство хочет использовать геймдев как возможный источник не только рублевой выручки, но и валютной, продавая контент за границей. Похожим способом кинематограф использовался в Советском Союзе. Второе обоснование — идеологическое. Власть считает, что патриотические игры уже делают в других странах для политического влияния на Россию. Очевидно, что нужно подготовить свой ответ на новые вызовы. Видеоигры превращаются то ли в агитационную поэзию, то ли в успешную рекламу.
Если сложить эти обоснования, получится вывод: «Новая пропаганда должна быть прибыльной». Таких задач перед российскими идеологами еще не стояло.
