Александр Петриков специально для «Кашина»
Такое было у Роберта Гэлбрейта: однажды в офис к Корморану Страйку прибежал подозрительный посетитель: «Джинсы, футболка, толстовка с капюшоном – все было грязное, кожаный верх одной кроссовки отставал от подошвы. В ноздри сыщику ударил тяжелый запах немытого животного. В том, что этот субъект психически неуравновешен, сомневаться не приходилось. Через каждые секунд десять на него нападал неудержимый, как можно было догадаться, тик…
– Я видел, как ребенка убили, – сообщил парень. – Задушили… Давно, я еще маленьким был. Задушили девочку, потом сказали, что мальчика. Я видел, как он это сделал… Но закопали его… ее… не там. А в ложбине у папиного дома. Я все видел, я могу показать место. Мне она не разрешила копать, а вам разрешит… Он вместе со мной смотрел. А теперь говорит, ничего такого не было, но он врет, сам же там стоял. Понимаете, его запугали».
Какая-то ерунда, но Страйка она почему-то тронула, и хотя сумасшедший посетитель сразу же после этого рассказа куда-то убежал и найдется только на самых последних страницах, Страйк ему почему-то сразу поверил, и, в общем, оказался прав. Автор настоящей колонки не собирается делать вид, что держит в голове такие вещи – просто совершенно случайно на днях запоздало прочитал бестселлер почти двухлетней давности, а там буквально про Илью Хесина и «Медузу».
Пока, конечно, нужно оговариваться, что найденные близ деревни Лопухи останки только предположительно принадлежат Екатерине Левченко – все-таки Рязанская область, лес, болото, может быть, все убийцы региона именно туда привыкли сбрасывать тела своих жертв в расчете на то, что никто никогда их не найдет. До окончания всех экспертиз нужно говорить, что это предположительно Левченко, но эти две недели, помимо прочего, произвели революцию в представлениях части журналистского сообщества и пользователей соцсетей о достоверности, доказуемости и проверке фактов, и в новых, уже постреволюционных условиях, старомодное «предположительно Левченко» звучит немного смешно. Людей, которые бы сомневались, что это именно она, кажется, не существует как таковых, а еще (и это тоже «немного смешно», но уже в порядке самого черного юмора) по какой-то причине не существует людей, которые были бы готовы вслух назвать обнаружение трупа плохой новостью.
