Александр Дугин
Pravda Komsomolskaya / Russian Look / Global Look Press
15 сентября на сайте «Царьград» появился материал с многообещающим заголовком — «Начинается: главная статья Александра Дугина». В одном философ и пропагандист не обманул ожиданий: как можно было предположить из названия, текст оказался составлен практически в форме манифеста. Чеканные формулировки, категоричные суждения и безальтернативные призывы к действию — все это звучало бы более эффектно с трибуны, если бы автор сам озвучил свои мысли, потрясая кулаком и произнося каждую следующую фразу со все более напористой интонацией.
Впрочем, для такого перфоманса требуется внушительная аудитория, а Дугин, несмотря на огласку в связи с недавними трагическими событиями и статус почти распутинского персонажа при власти, остается слишком нишевой фигурой, чтобы претендовать на массовую славу и полные стадионы.
Что еще важнее, затронутые в статье темы и манера их изложения по-прежнему не находят отклика у широкой аудитории. Парадокс заключается в том, что материал Дугина — это попытка придать движению сторонников вторжения в Украину одновременно массовость и квазиинтеллектуальное обоснование, однако эффект получился обратным: после прочтения статьи действия российских властей кажутся еще более туманными, неоправданными и бессмысленными, чем раньше.
«Главная статья» провалилась в качестве перформативного высказывания — как попытка, констатировав необходимость «мобилизации» на всех уровнях, вдохновить народ на эту самую мобилизацию. Кажется, Дугин и те, кто помогал ему при работе над текстом, сами предвидели, насколько нелепо выглядит столь пафосный и величественный посыл в локальной заметке, которая останется незамеченной и для большинства лояльных власти россиян, и для их идеологических противников, поэтому вводную часть завершили робким дисклеймером: «Мы ни в коей мере не претендуем на оригинальность, но лишь постараемся обобщить наиболее принципиальные моменты и рекомендации и поместить их в глобальный геополитический контекст».
Слово «рекомендации» настолько не соответствует изложенным чуть ли не в качестве религиозных заповедей установкам, что текст Дугина с первых же строчек кажется слишком противоречивым для объединяющего народ манифеста. Этот документ скорее не внушает нужные власти идеи и не придает им убедительности, а обличает расплывчатость и эклектичность тезисов кремлевских идеологов, их неопределенность и непонимание того, что же все-таки нужно делать, чтобы поднять нацию на крестовый поход против всего плохого.
Остается лишь снова и снова объявлять, что Россия подошла к «точке невозврата» и настойчиво игнорировать тот факт, что
для большинства реальность после очередного «переломного момента» совсем не отличается от реальности до.
