Александр Петриков специально для «Кашина»

⤢

Итак, мы остановились на том, что власть то ли сдуру, то ли в рамках какого-то дьявольского замысла устроила все так, что граница между добром и злом оказалась прочерчена беспрецедентно четко. Зло отравило Навального, выдавило его из России, будучи, вероятно, уверенным, что он не вернется, грозило ему тюрьмой, и он вернулся навстречу тюрьме, сел (пока на тридцать суток, и хотя вероятность посадки на годы сейчас по-настоящему огромна, давайте исходить из того, что финального решения еще нет, вопрос поставлен на паузу; что Путин мистер Решительность – известно, в общем, давно), а посадка оппонента – бесспорный показатель слабости, то есть зло терпит поражение, добро переигрывает его, побеждает. Дальше был фильм про дворец и невероятные десятки миллионов просмотров, дальше – позорная кампания «про детей», настолько тупая и бессмысленная, что можно было заподозрить, будто власть сама хочет, чтобы людей на улицах было как можно больше, и чтобы люди на улицах были как можно злее. Надежды на то, что лидеры ФБК сами справятся с организацией протестов, вероятно, не было, поэтому последние сутки перед субботой государство посвятило яростному зазыву граждан на площади посредством самой пародийной и при этом беспрецедентно громкой кампании по запугиванию. Ставки возросли до немыслимых пределов – было понятно, что назавтра или на улицу выйдет хотя бы миллион (из тех десятков миллионов просмотров фильма про дворец), и Путин ну, не падет, конечно, но что-то сломается, и это будет первый шаг к падению, или – большая Белоруссия, тотальный полицейский садизм под «работайте, братья» от известного набора спикеров. В любом случае, накануне субботы было ясно, что этот день разделит жизнь на до и после.

Стоит еще раз отметить, что над выработкой этого ощущения работала власть и только власть. Не Бог весть какая хитрость – проанонсировать высадку инопланетян, а потом объявить, что инопланетян не было, потому что мы вас от них спасли. Погромов, горящих покрышек, штурма Кремля, детских трупов ждала, а точнее – делала вид, что ждала, только пропаганда, и при этом не скажешь, что итоги дня она подводила с пустыми руками. По нашим (то есть крайне вегетарианским, российские протестующие – кроме шуток, чуть ли не самые мирные в мире; ну, с белорусами первое место делят) меркам, улов получился достаточный, жемчужина этого улова – АМР с разбитым стеклом на Цветном бульваре (история про выбитый глаз водителя, очевидно, с самого начала была доброй шуткой государственных информагентств), еще были эффектные видео со снятым со столба на Пушкинской антинавальнистом и уроненным на проезжую часть в Петербурге дэпээсником. Ну и о снежках не надо забывать, понятно, что инструмент скорее символический, и самое гуманное его свойство – невозможность сохранить снежок в качестве вещдока, но при этом – бросались же чем-то в полицию, а в полицию ничем бросаться нельзя. А бросались. То есть честного, настоящего, не сфабрикованного материала на добротный телевизионный сюжет хватит, и это важно, потому что, во-первых, этот сюжет не стыдно показать сентиментальному Владимиру Путину, который, как известно, не приемлет насилия демонстрантов против полиции (он об этом много раз говорил, и не верить ему в этом никаких оснований нет), а во-вторых, и это тоже очень важно – со времен «скола зубной эмали» у людей, сочувствующих жертвам разгонов митингов, в основе картины мира лежала заведомая невиновность избиваемых и сажаемых. Ни разу за все годы власти (откровенно говоря, мечтающей, чтобы какой-нибудь навальнист на камеру отметелил полицейского, и за это можно было бы его посадить честно, а не как всегда) не удавалось доказать обществу, что на «несанкционированных митингах» омоновским космонавтам противостоит агрессивная толпа, несущая угрозу жизни и здоровью силовиков, а заодно и мирных граждан. Образцовыми с этой точки зрения были летние протесты 2019 года, оставившие ощущение абсолютного полицейского беспредела даже у лоялистов (которым даже разрешили поделиться этим ощущением с публикой, когда освобождали Павла Устинова). В этот раз впервые – и несмотря на то, что силовики действовали не менее жестко, чем в прошлые разы, – ощущения беспредела нет именно из-за того АМР, из-за снежков, из-за избитого провокатора на Пушкинской. Несколько мелочей, принципиально меняющих всю картину – озлобленность полиции теперь не назовешь немотивированной, и это важно в том смысле, что, оказывается, реальное отчаяние и гнев возможны только, как раньше, при насилии по отношению к тем, кто не сопротивляется. Драка с полицией, противостояние с полицией – жанр совсем другой, и, каким бы символическим и нестрашным ни было насилие со стороны протестующих, традиционную драму оно сводит к нулю. Вместо гнева и отчаяния – неловкость, потому что «никогда не трогай полицейских» давно вбито в общественное мнение и Болотным делом, и последующими. Это «не трогай», конечно, можно и отбросить, и тогда начинается логика войны, которая ужасна, конечно, но при этом понятна и изучена. Другое дело, что общественных сил, способных вести войну с государством, в России сегодня нет (даже по поводу невиртуальности исламского подполья есть сомнения, а больше и придумать некого), и получается, что мы видим все тот же старый добрый «несанкционированный митинг» с поправкой на то, что про полицию уже не скажешь, что она лютует на пустом месте. И это вообще-то очень значительная, в том числе моральная победа власти, вдвойне для нее важная с учетом той сложной ситуации, в которой власть оказалась в последние месяцы.